Ч.1. Во что рядится чванство 20 лет спустя?
2010-03-24 Андрей Самарский
Рецензия на книгу Елены Лосото «Диалог».
Очень трудно писать, когда не знаешь, к кому обращаешься. Так случалось, что читатель, к которому обращалась журналистка Елена Лосото, давно вымер в своей массе, уступив место тому типу человеческого сознания, против которого была направлена ее критика. Мещанство стало господствующей психологией, будь это «хайлафисты», или их антиподы-завистники - «серенькие мышки». Тем не менее, актуальность поднятых в книге проблем сегодня только возросла.
Для кого сейчас может быть полезна эта книга, посвященная актуальным вопросам 20-30-летней давности? Трудно сказать. Наверное, для прогрессивных людей, которые не смирились с ролью, уготованной им судьбой. Людей, которые не просто ищут место в жизни, а желают строить ее собственными руками. Ведь и в самые обывательские времена найдутся такие, которым не безразлично происходящее вокруг - к ним, наверное, и нужно обращаться, пусть даже сейчас их единицы.
К размышлениям приглашает сама структура книги: изначально это были статьи, публикуемые в популярной газете «Комсомольская правда» в 80-х. Газетная публицистика - совсем не простой жанр для раскрытия серьезных общественных проблем. Тем не менее, представленная книга - это, с одной стороны, - лишенное схематизма теоретическое понимание, а с другой, - глубокий анализ злободневных вопросов, близких всей 20-ти миллионной аудитории газеты. Ценность книги в том, что она как кинопленка запечатлела в себе целую эпоху, оголив общественные противоречия и показав альтернативу (которой, к сожалению, не суждено было сбыться). «Диалог» - это живой разговор автора с читателем, и в этом его главная ценность.
Книга примечательна еще и тем, что проблемы, поднятые в ней, ничуть не утратили своей актуальности. Наоборот, актуальность решения этих проблем для новых общественных условий, в которых мы с вами оказались, стала очевидней. Их, видимо, придется самостоятельно решать нашему поколению, не допуская прошлых ошибок - в чем и должна помочь данная книга.
Книга начинается с письма высокомерной шестнадцатилетней Алисы, которая кичится своей духовностью. Живет она в обеспеченной семье, поэтому наличие джинс, норковых шуб и стереосистемы для нее не представляет никакой проблемы. Обычных девчонок она презирает, называя их «серыми мышками». О чем они разговаривают на переменках? - в основном о том, как бы пополнить гардероб модными вещами, но их родители этого «не могут». Сама же она давно преодолела вещизм. Какая там гонка за модой? У нее все давно есть, а настоящим предметом охоты теперь могут быть билеты на премьеры в лучшие театры или новые музыкальные диски. Словом, верх интеллигентности... Снобизм? Чванство? Пожалуй, и то, и другое. Ну и что из этого? Кого сегодня заинтригуешь подобной темой - разве кто-то не слышал о «золотой молодежи»?
Удивляться, пожалуй, можно только тому, что раньше такие еще писали в газеты, спорили, хвастались духовностью, и т.п. Сомневаюсь, что кто-то из сегодняшних мажоров составил бы конкуренцию чванливой Алисе по уровню развития. Сегодняшние дети миллионеров и слова грамотно связывать не всегда умеют. Да и вообще, внешне они могут быть не похожи на нее. Но Алису с сегодняшней «золотой молодежью» связывает одна и та же нить: это закономерное развитие (именно развитие, а не деградация) буржуазных ценностей. То, к чему стремились «высшие люди» двадцать лет назад, и во что это вылилось сейчас.
Или другой персонаж из того времени: Игорь-«хайлафист», студент «фирменного» вуза, имеющий все, о чем только можно было тогда мечтать - прожигающий жизнь юноша. Естественно, за папины деньги. Сегодня это уже не тенденция «высшего общества» - это его бытие. Но хуже другое - простые люди молча соглашаются, что это и есть высшее, к чему можно стремиться.
Вопиющими подобные случаи были для поколения 80-х. Т.н. «хайлафисты» стояли тогда в оппозиции к общественному мнению и были в явном меньшинстве. Гораздо пагубнее оказались незаметные «мелочи», которые потом и породили современные ценности. Одеваться не хуже, чем другие, кушать вкуснее, жить комфортнее...
Что может быть естественнее стремления к личной выгоде? Своя рубашка всегда ближе. Или, если поставить вопрос тоньше: пусть не стремление к личной выгоде, а стремление к благополучию своих детей, чтобы у них все было хорошо. Или к благополучию своего коллектива. В конце концов, все мы должны трудиться на благо общества, а разве общество не состоит из нас, наших детей, наших друзей, коллег? Смотришь - как будто логично. Но именно из этой логики мелкого собственника выросло сегодняшнее общество с его загнивающим сознанием.
Елена Лосото прекрасно показала, как мелкобуржуазность неизбежно порождает чванство. В начале 80-х этот процесс только начинался, поэтому нужен был ум теоретика и перо публициста, чтобы суметь ясно показать угрозу, вызвать общественный резонанс. Важно было дать понять, что проблема не такая простая.
Бытовые привычки, традиции, за которое цепляется обывательское сознание, являются мощнейшим тормозом общественного развития. И не только общественного - индивидуального тоже. Рожденный этим сознанием тип индивидуальности - прагматик. Простой, приземистый, заботящийся о личной выгоде. Он никогда не пошевелится, если дело не касается его интересов. Что может быть для него страшнее, чем уничтожить привычный для себя быт, свою среду обитания, к которой привык и в которой так удобно - словом, уничтожить себя как продукт изживших общественных отношений?
Эти обывательские привычки не так просты и банальны, как это может показаться сегодня даже продвинутому человеку. Соответственно, отказаться от них очень непросто, даже если твердо решил стать на путь изменения и себя, и общества. Обывательщина - это отражение существующего общественного сознания (даже самого лучшего) в быту. Т.е. если на дворе капитализм, то его апологеты, будь то самые культурные и умные, неизбежно обуржуазятся.
Чванство может начинаться не только со стремления владеть вещами в большом количестве и хорошем качестве. Cтремления могут быть вполне духовными. Как, например, у школьников Икс и Игрек из статьи «Ошибка микрокалькулятора», которые выступают и против вещизма, и против нездоровой мании коллекционирования культурных новинок, да и вообще против гуманитарного образования. (Недавно я прочитал надпись на стене подземного перехода возле одного крупного университета: «Инженеры, физики и программисты против гуманитариев!». Сразу вспомнился «высоконаучный» спор физиков и лириков сорокалетней давности, где «физики» безоговорочно разбили «лириков»). Мальчики, написавшие в «Комсомолку», были уверены, что развитие личности мало зависит от социальных причин, а обусловлено генетическими факторами, так что искать причину чванства Алисы в воспитании и окружении бесперспективно. А высшим критерием человека есть интеллект, мерилом которого выступает математика и физика.
Уверен, что тогда было немало людей думающих так. Ответ журналистки был твердый и решительный: от такого снобизма недалеко до фашистской идеи сверхчеловека. Казалось бы: где одно, а где другое! Но с журналистской согласился и повзрослевший Игрек. Через несколько лет он прислал письмо, в котором рассказал, как вступление во взрослую жизнь развенчало его снобистские идеи. Сегодня, когда говорят «вступил в жизнь», обычно имеют ввиду столкновение с жесткой реальностью, развенчание юношеских идеалов. В Советском Союзе реальность была другой. Именно она в хорошем смысле помогла. Коллективизм, взаимовыручка на работе, принцип уважения к другому человеку быстро помогли ему стать человеком. Даже армия, которой сейчас принято пугать молодых людей, воспитывала, прежде всего, Людей, а уж потом солдат.
Не всегда отрицание вещизма и буржуазных ценностей вообще само по себе может указать правильный путь. «Пролетарское» отрицание не дает выход. Гордиться тем, что ты не «буржуй», еще не делает тебя человеком. Пытаться доказать, что мы, простые парни или девушки, можем быть круче мажоров, не является альтернативой. Если ставить перед собой их ценности, то всегда будешь аутсайдером.
Очень удачно в книге приведен пример Ольги, которая борется против Алисы. В отличие от нее, Ольга из рабочей семьи, с восьмого класса вынуждена была идти на завод, но продолжала учиться. Ее цель - доказать алисам, что и «серые мышки» из простых семей не уступают им в культурном развитии. Она собирает редкие книги, часами просиживает в библиотеке, читая то, что невозможно достать в магазинах, может стоять в длинных очередях, чтоб купить билет на нашумевший спектакль. Как описывает ее журналистка, Ольга «не просто хорошая рабочая девушка, она интеллигентная рабочая девушка».
Персонаж, если так можно выразиться, положительный. Но вопрос в другом: стоит ли конкурировать за возможность наслаждения «элитарным» искусством? Ведь, несмотря на то, что на дворе социализм, есть наличие искусства для «элиты». Это следствие ненормального положения в обществе. Поэтому бороться с Алисой нужно, но не тем, чтобы перещеголять ее в потреблении предметов «элитарной» культуры. Пока будет элитарная культура, будет и элита. Пока будет элита, будет и «быдло».
Более простой пример такого пустого отрицания буржуазности - уход за грань реальности, в религию. Уход из самых искренних побуждений, для того чтобы бороться против человеческих пороков. «Уходящие» были и в СССР. Наверное, тогда религиозность человека была более искренней, нежели сейчас, когда это и традиция, и мода, и своего рода «укрытие» от жестокой действительности. В религии пытались найти истину наиболее ранимые души, не нашедшие ее в обществе. Елена Лосото на примере Саши писала, что это упрек всем нам. Пересказывать подробно - нет смысла, в книге написано просто блестяще, поэтому отсылаю читателя к оригиналу. Хотелось бы только заметить: очень верно было подмечено, что уход в религию случается не от недостатка научных знаний индивидуума. Это общественная проблема, и ее решение в изменении общественных условий. Недостаток внимания, грамотных педагогов, которые не отмахиваются рукой, когда молодежь обращается к ним с серьезными проблемами... В конце концов, это проблемы общественных идеалов, системы ценностей, которая стала очевидной после периода застоя.
Впрочем, это частные проблемы 80-х, и сейчас вряд ли могут быть поняты во всей их глубине. Мастерство публициста в том, чтобы передать глубину проблемы конкретно-историческому читателю. Лосото со своей задачей справилась блестяще, о чем свидетельствует не только общественный резонанс, вызываемый ее статьями, а и то, настолько эти статьи смогли донести общественные настроения 80-х нам, поколению 2000-х.
Но более важно то, что показаны непосредственные ростки сегодняшнего кризиса общественной мысли. Эта обывательская психология - идеология людей, которые нашли для себя укромное местечко в жизни, мещанство, мелкобуржуазность, сколько с ним не боролись, всегда имели место в Советском Союзе. Как не вспомнить Ильфа и Петрова, Зощенко, с их высмеиванием нэпманского быта 20-х годов. Позднее - успешные шестидесятые, сытые семидесятые. Не уничтожили главного - экономических условий, порождающих мещанский быт и буржуазное сознание. Оставался пережиток капитализма - рынок. Революция его сковала, но не уничтожила. Долгое время он был ограничен, но терпеливо ждал своего часа. И чем больше рыночных механизмов было в экономике, тем больше появлялось людей типа «купи-продай», «мое» и «я». Наиболее сильно подверженными заразе буржуазности стали верхи. Как потом показала история, именно верхи - партийные работники, управленцы, интеллигенция стали у руля развала Союза. Лосото забила тревогу, когда это явление только набирало масштаб, показав к чему мы можем прийти, если ничего не изменить.
В необходимость перестройки в 80-х искренне поверило большинство народа. Но что, как и на что нужно было перестраивать? Кто даст ориентир массам, которые стали привыкать жить собственным интересом? Публицистика, как понятный и популярный широким массам способ донесения идей, могла стать мощным оружием в продолжении революции. Такие мастера как Елена Лосото четко понимали и использовали это по максимуму. Но чтобы доносить идеи, нужно их иметь, а с этим дело гораздо сложнее. Ведь не всякий протест против мелкобуржуазности есть действительная альтернатива.
Знать, что есть альтернативой, а что нет, можно только овладев теорией. И единственно революционной теорией сейчас может быть только диалектический материализм. Без философии вообще или с любой другой философией, можно идти только назад.
Как, например, т. н. «аристократы духа». Такому типу тоже противна буржуазность, мещанство и обывательство. Носителями высших ценностей, по их мнению, может быть лишь определенный круг - артисты, писатели, композиторы, художники. Они есть «средоточие гражданской мысли Отечества», как писал в «Комсомолку» один из «аристократов духа». И все бы ничего, да вот только они, как считает автор письма, должны жить лучше остальных. И в подтверждение своей идеи предлагает обратиться к истории: такие люди всегда жили лучше. Их нормы - выше среднего, ценности - тоже, а значить общество должно их лучше обеспечивать. Сейчас этот тип людей скулит по «России, которую мы потеряли» - той полудикой империи, с множеством феодальных пережитков, где существование кучки «творцов» (в том числе и действительных творцов, творцов с большой буквы) обеспечивалось дремучестью и убогостью абсолютного большинства.
«Аристократы духа» - это прямая линия чванства, которое, несмотря на то, что рядится совсем в другие одежды, идет прямиком от Алисы. Это одна логическая линия, несмотря на то, что исторически явления не связаны. Чтобы это увидеть, нужна была диалектика. Автор книги не зря обращает на это внимание. Но еще больше она нужна сейчас...
Мне кажется, что главная проблема, которую ставит книга «Диалог» для современности - какие ценности, какие идеалы должен иметь перед собой прогрессивный человек. Что можно противопоставить окутывающей и давящей деградации? Как быть, если окружающие плывут по течению и тянут тебя с собой? Как противостоять им?
Очевидно, что выдумывать идеал бесперспективно. Придуманный идеал не будет действовать в реальных условиях. Составлять идеалы из «всего лучшего, что было» так же утопично, как искать вечные истины. Идеал всегда принадлежит конкретной эпохе. Абстрактных идеалов нет, как и нет абстрактных истин - истина всегда конкретна.
Выводить собирательный образ из действительности - так же бесполезно, как и выдумывать. В действительности его еще нет. Идеал сегодняшней действительности - мещанский идеал с его буржуазными ценностями. Он не может быть указателем вперед. На них ровняется общественное сознание сегодняшней «новой» эпохи, которая на поверку оказалась ни чем иным как продолжением вчерашней, а точнее, позавчерашней. Соответственно и люди, несущие эти ценности, - люди позавчерашнего дня, господствующие сейчас по злой иронии мировой судьбы, повернувшей вспять общественное развитие. Очевидно, что люди завтрашнего дня должны быть повыше подобных «ценностей».
Новый идеал еще не созрел. Нет массового общественного движения, возникшего на основе революционной теории, которое его бы выдвинуло. Наверное, с чем-то подобным столкнулась и Лосото, анализируя эпоху 80-х. Я думаю, что тогда она нашла правильный выход - переоткрыть для масс идеалы революции, а вместе с ними и носителей этих идеалов - революционеров-большевиков и предшествующих ей русских демократов. Переоткрыть - потому что для большинства людей революционеры стали лишь книжными героями, поэтому они и не думали искать у них ответы на реальные жизненные вопросы. Или же думали, но не знали как для современности применить образ, сложившийся в предыдущую эпоху. Но, в отличие от нашего времени, эти идеалы и их носители были понятны массам, и были намного ближе им, чем современному молодому поколению, воспитанному контрреволюцией.
Может и нам попробовать поискать примеры в нашей истории? Примеры, которые были бы с одной стороны понятны сегодняшнему мыслящему человеку, не отягощенному консервативными идеями, а с другой стороны - стоящими в отношении всеобщего развития гораздо выше.
Продолжение http://propaganda-journal.net/2100.html