Теория и практика воспитания нового человека в трудах А.С. Макаренко и Э.В. Ильенкова
2012-06-15 Кристина Москаленко
Наверное, лучшим временем для действительных подвигов в воспитательной работе есть время качественных изменений в общественных отношениях вообще. Конечно, в условиях, когда поставлены невероятные задачи по превращению невозможного в возможное, воспитывать людей - очень сложная задача. Но она крайне необходимая, без нее никак не обойтись, а поэтому такая задача будет не только ставиться, но и непременно решаться. Ведь в таких условиях воспитание людей - это прямой путь к будущим свершениям, к формированию нового человека, к созданию новой жизни. В то время, когда сама жизнь подсказывает новые формы, сама реальность двигает вперед и говорит о том, кого воспитывать, для чего и каким образом, находятся и нужные воспитатели, и методы находятся хоть и трудным, но вполне естественным образом. Но остается открытым вопрос, который волнует современное поколение: что делать в условиях, когда о качественных изменениях не то, что не слышно, о них и думать не положено? Думаю, что искать ответ на такой нелегкий вопрос стоит в историческом опыте тех людей, которые добились революционных результатов в сфере воспитания, становления человека.
Несмотря на то, что известный советский философ Эвальд Васильевич Ильенков не писал об известном советском педагоге Антоне Семеновиче Макаренко, их взгляды по поводу воспитания человека очень похожи. Это и не странно. Ведь Ильенков не только развивал в теоретическом плане марксизм. Ильенков, так же как и Макаренко, на практике мог удостовериться в справедливости теории марксизма о становлении личности, о формировании человеческих качеств, о сущности человека. И, принимая непосредственное участие в создании настоящих людей из наиболее сложных в физическом или психическом плане детей, эти два великих человека создавали вместе с тем и новый мир.
Их опыт, несомненно, очень важен для современных людей, потому что их деятельность - это лучший пример превращения мечты в реальность. Они доказали, что невозможное - возможно, и именно нам, в нашу эпоху, этому стоит учиться, иначе мы рискуем потерять все человеческое в этом мире.
Хорошо воспитывать высоконравственного человека в условиях, где общество само требует такого человека, где невозможна нормальная жизнь для индивидуалиста, для жадного, алчного, низкого человека. Где, как писал Антон Семенович Макаренко в своей «Книге для родителей», «нравственное требование предъявляется всем людям и всеми людьми должно выполняться» [2, с. 352]. Но в буржуазном обществе, моралью которого, по словам великого педагога, является жадность, приспособленная к жадности, а сама реальность дает лишь «просроченные» формы и унижающие человеческое достоинство методы воспитания, воспитывать человека (в действительном смысле этого слова) становится очень сложной задачей.
Макаренко, когда писал о провалах в воспитании, приводил один очень хороший пример: «Представьте себе толпу голодных людей, затерявшихся в какой-нибудь пустыне. Представьте себе, что у этих людей нет организации, нет чувства солидарности. Эти люди каждый за свой страх, каждый в меру своих сил, ищут пищу. И вот они нашли ее и бросились к ней в общей, свирепой свалке, уничтожая друг друга, уничтожая и пищу. И если в этой толпе найдется один, который не полезет в драку, который обречет себя на голодную смерть, но никого не схватит за горло, все остальные, конечно, обратят на него внимание. Они воззрятся на его умирание глазами, расширенными от удивления. Одни из этих зрителей назовут его подвижником, высоконравственным героем, другие назовут дураком. Между этими двумя суждениями не будет никакого противоречия» [2, с. 350].
И в противоположность этому, Макаренко писал об организованном обществе людей, которые «объединены сознательной уверенностью в полезной общности своих интересов, дисциплиной, доверием к своим вождям» [2, c. 351]. В таком обществе не один выдающийся его член будет образцом нравственной высоты, которая в условиях жесткой конкуренции и борьбы за выживание среди диких зверей больше походит на глупость, а все будут настоящими, нравственными людьми.
То, что писал Макаренко в советское время о «старом мире» очень хорошо подходит под описание современного общества: «В старом мире моральная высота была уделом редких подвижников, число которых измерялось единицами, а поэтому снисходительное отношение к нравственному совершенству давно сделалось нормой общественной морали. Собственно говоря, были две нормы. Одна парадная, для нравственной проповеди и для специалистов-подвижников, другая для обыкновенной жизни и для "умных" людей. По первой норме полагалось отдать бедному последнюю рубашку, раздать имение, подставлять правую и левую щеки. По второй норме этого ничего не полагалось, да и вообще ничего не полагалось святого. Здесь измерителем нравственности была не нравственная высота, а обыкновенный житейский грех. Так уже и считали: все люди грешат, и ничего с этим не поделаешь. Грешить в меру - это и было нормой. Для приличия полагалось один раз в год подвести черту всем грехам за истекший период, кое-как попоститься, несколько часов послушать гнусавое пение дьячков, на минутку притаиться под замасленной епитрахилью батюшки... и списать "на убыток" все прегрешения. Обыденная нравственность не выходила за границу среднего греха, не настолько тяжелого, чтобы быть уголовщиной, не настолько и слабого, чтобы заслужить обвинение в простоте, которая, как известно, "хуже воровства"» [2, c. 351]. И после этого скажете, что капитализм сегодняшний - не тот, который был раньше? Да, сегодняшнее общество еще хуже. Придумано намного больше способов украсть, больше возможностей для безобразных поступков, для безнравственных развлечений, которые часто доходят до криминала, но считаются нормой.
И как в таком обществе воспитать высоконравственного человека, воспитать достойную личность, если нормой считается противоположное?
Пример про людей в пустыне, который приводит Антон Семенович, очень хорошо показывает, что если условия не позволяют человеку действовать по-человечески, то его поступки не будут нравственными. Среди пустыни, где люди умирают от голода, и где нет никакой организации, где каждый сам за себя, нет коллектива, а есть только сборище голодных и за еду готовых глотку друг другу порвать людей, отказ от еды в этих условиях - это не подвижничество. Этот шаг мало что поменяет в данных условиях. Но это не значит, что в такой ситуации нужно, следуя за остальными, поступать по-зверски...
И если уже говорить о нравственности и отдельных случаях ее проявления, то следует заметить, что невозможно установить раз и навсегда постоянно действующие правила поведения. Нельзя наперед сказать, что в каждом отдельном случае будет правильным, моральным, а что - нет. Э.В. Ильенков по этому поводу говорил, что никакой свод моральных норм не будет действительно действенным в определенной ситуации, потому что абстрактно-общие фразы о морали «годные на все времена, и потому негодные никогда и нигде» [1, c. 272].
Итак, если великий педагог Макаренко, превращая в настоящих людей тысячи «отбросов общества», доказывает на практике, что для нормального воспитания нужны нормальные общественные условия, то великий философ Ильенков также и философски объясняет воспитание нормального человека:
«Ибо создают нравственный (или моральный, что в данном контексте одно и то же) облик человека вовсе не фразы и проповеди, а реальные условия жизни. Они всегда сильнее самой складной морали, и, в случае расхождения между требованиями, в ней сформулированными, и реальными требованиями действительности (сильнее всех тут оказываются экономические условия), последние всегда одержат верх. Именно они определяют действительную, а не мнимую, нравственную физиономию человека» [1, с. 273].
В своей книге «Об идолах и идеалах» Эвальд Васильевич вспоминает также и о словах Ленина:
«Ленин говорит вслед за Марксом: если вы всерьез хотите создать высокую нравственность, о которой тысячи лет бесплодно мечтали самые лучшие, самые добрые и благородные умы человечества, то позаботьтесь о том, чтобы «сделать обстоятельства человечными» [1, с. 273-274].
Революционное открытие марксизма заключается в том, что настоящего человека можно только воспитать, причем в определенных условиях, при таких обстоятельствах, при которых иначе чем настоящим быть невозможно:
«Если условия жизни человека таковы, что иначе, как воровством или угнетением ближнего, он не может обеспечить себе подлинно человеческие условия жизни, то сколько вы ни декламируйте о «любви к ближнему», он не перестанет воровать чужой труд. Да еще посмеется над действительно дорогими для каждого подлинно культурного человека моральными ценностями, усматривая в них только ханжество и лицемерие благополучно устроившегося в жизни моралиста.
А из этого прямо и вытекает тезис подлинно материалистического учения о нравственности - нравственность можно только воспитать в человеке, создав объективные условия, внутри которых он с детства привык бы действовать нравственно столь же естественно и непринужденно, как умываться по утрам» [1, c. 274-275].
Макаренко и Ильенков доказали на практике, что по-настоящему нравственный человек может быть таковым только в обществе, в котором такое поведение является нормальным, естественным, свободным. В том обществе, где подвижничество, геройство перестает быть таковым только потому, что в нем не нуждаются, потому что каждый человек - высокоразвитая личность, каждый, постоянно преодолевая себя самого, преодолевает и границы, поставленные конкретными историческими условиями. Только в таком обществе, где нет ни подвижников, ни дураков, и может быть настоящий человек.
Но сегодня, когда нет такого общества, значит ли это, что воспитание настоящего человека невозможно?
Нет, это ничего не значит. Такого общества не было еще и во времена Макаренко и, по большому счету, уже не было во времена Ильенкова. Но Макаренко не зря постоянно напоминал о о том, что очень важным моментом воспитания является коллективность. Ведь именно в коллективе могут сформироваться чувства солидарности, ответственности, любви, даже совесть воспитывается в коллективе. Правильно организованный коллектив выступает своеобразным зародышем нормального общества. Поэтому сегодняшнему воспитателю стоит не сетовать на отсутствие подходящих общественных условий для нормального воспитания, а пытаться создать коллектив, в котором возможно воспитать самоотверженного человека, который поможет истории создать новое общество. Общество, где никакого самоотвержения не нужно, потому что каждый живет не личной жизнью, а жизнью всего человечества. И воспитать такого человека может только коллектив, целью и деятельностью которого является борьба за освобождение человечества, за мир настоящих людей.
Сегодня нам стоит попытаться вслед за Ильенковым и Макаренко превратить невозможное в возможное, попытаться так изменить мир, чтоб лучшие мечты о воспитании и развитии человека могли стать реальностью. И думаю, что именно такого рода подвижничество, самоотверженная борьба за лучшую жизнь для всех в мире, далеком от того идеала, где общество в подвижниках не нуждается, - это пока единственно возможный вариант человеческой жизни в наших условиях.
Ильенков Э.В. Об идолах и идеалах. 2-е изд. К.: «Час-Крок», 2006.
Макаренко А.С. Собрание сочинений в четырех томах. Изд-во «Правда». М., 1987, Т.4.