Плюрализм и демократия — идолы скоробогатых
2012-04-28 Виктор Кудрявцев
Идея подготовить этот материал возникла после почтения одной статьи из газеты «2000», поэтому и оформлен он в виде обращения к ее автору.
Господин Рыбачук!
В пестроликости современной партийности я нашел своего единомышленника и Вашего оппонента, блестяще владеющего диалектическим методом, профессора Валерия Алексеевича Босенко. Фрагменты из его книги «Диалектика мстит за пренебрежение к ней», вышедшей в 2010 году в г. Киеве привожу ответом на Вашу статью «Система керованого хаосу» (газета «2000» №36 (272) от 9.09.2011 г.).
В своей статье Вы пишете, что «Не должны регистрировать партии, которые не выражают общенациональной идеи». А что, такая «идея» уже есть? Прочитав это Ваше утверждение, мой товарищ подпрыгнул: Ура, страдания закончились, дайте потрогать идею...
Очень смущает Ваша мысль о том, что «...Мы получили воображаемый плюрализм вместо реального». А также Ваше понимание: «...наличие партии является необходимым, но недостаточным условием для функционирования демократии... общество и демократия от гипертрофированой демократии никак не выиграли».
В. А. Босенко считал партийность классовым понятием: «...в классовом обществе существует, в конечном счете, две противоположные партии: с одной стороны — слева — партия тех, чей труд присваивают — партия класса пролетариата, и с другой — справа — партия тех, кто присваивает — буржуазная партия (независимо от того, как она себя называет и сколько их с разными названиями). Середины, нейтральности в природе не существует. Или ты сознательно укрепляешь историческую тенденцию рабочего класса и действуешь революционно-практически с позиции и по интересам этого класса и его авангарда, или, если ты даже «нейтрален» и уверяешь, что твоя «хата с краю», то фактически выражаешь классовые интересы буржуазии. Беспартийность — это партия исторически исчерпавшего себя класса, например, мелкой буржуазии. Не существует эклектической всеядности, нет многопартийности, всенародности и так называемого плюрализма, «единства нации» (стр.85-86)... «Общественный мир (громада) поделен, поляризован, саморазорван на тех, кто присваивает чужой труд, и тех, чей труд присваивают, и это называется классами... (И даже представители СМИ – В. К.) не могут не занимать место по одну из сторон, не становиться на одну из двух позиций саморазорванного мира — революционную прогрессивную позицию производительных сил революционного класса, трудящихся, производителей материальных благ или консервативную, реакционную позицию собственников, присваивающих труд последних, позицию регресса. И называется такой обязательный выбор позиции партийностью... Причем, если даже человек объявляет себя нейтральным в таком противостоянии, не примыкающим ни к одной из этих полярных сторон, то он фактически не нейтрален. Середины не бывает, бесклассовость — это классовость буржуазная, беспартийность — это идеология буржуазии, безыдейность — это идеология угнетающего класса, потерявшего историческое основание. А как же, скажут, моральность, объективность истины («объективизм»), плюрализм, «свобода воли», «свобода выбора» и т.д.?
Насчет плюрализма все ясно — никакого плюрализма, многомировоззренчества не бывает (и никакое это не благо плюрализм, как гутарят некоторые социалисты). Такое мнение — это эклектика, пустозвонство, фальшивка (отказ от мировоззрения пролетариата — материалистического монизма — это уже буржуазное воззрение). Что касается истины и ее объективности, то следует уразуметь, что она одна — единственная, конкретно-исторически удостове-ренная практикой, а не у каждого своя истина (сколько людей, столько и истин). Это тоже чушь... Альтернативой надуманному плюрализму является только материалистический монизм» (стр.87-89)...
Есть исторический материализм и материалистическое понимание истории. И этим все сказано. Иного и не надо, никакого плюрализма, который некоторые марксисты стали называть «благом». Нужен материалистический монизм (стр.96)...
В «Докладе ООН о человеческом развитии за 1998 год» (а вернее этот ООНовский доклад нужно назвать: «О нечеловеческом развитии»), личное богатство трех наиболее богатых людей мира превышает валовый национальный продукт 48 наименее развитых стран мира. Совокупное богатство 225 наиболее богатых в мире людей составляет 1 триллион долларов, тем време-нем как из 4,4 миллиардов людей в развивающихся странах 3,5 не имеют доступа к безопасной канализации, 1,3 млрд — к чистой воде, 1,5 млрд — к медицинским услугам. Несомненно, что, соответственно, эта горстка сверх-богатых единиц для удержания в повиновении миллиардных масс сформирует не менее концентрированную и централизованную политическую диктатор-скую форму мирового господства. Конечно, они ее не назовут настоящим именем, которое выработалось в науке, а прикроют фиговым листком вроде «демократия», «глобализация» и т.п., но суть будет фашистская (стр. 184)...
«Только недавно демократы отвергали всякую идеологию, как идолище поганое, детище тоталитаризма. «Боже от этого упаси и помилуй». Затем, утвердившись у власти, спохватились, смекнули, что господствующему классу для духовного закабаления трудящегося большинства нужна господствующая идеология, которая и преподносится как «ментальность народа», «дух нации», «национальная идея», «вера», «национальная религия» и другие суррогатные объединительные средства. Фактически же все это — классовая идея, классовый дух господствующего класса (тогда как в каждой нации — две нации) и предписываемые всему народу. Для этой работы наняты добровольцы из числа спецов духовного производства, и те подались в душеприказчики «нового общества», подрядились создать (сварганить) по-быстрому новую идеологию — «новую ментальность» (кто понял — отзовись!). (Я тоже присоединяюсь к этой просьбе – В.К.)
Руководящее начальство уже благословило, и заказ-приказ от него посту-пил: «В годичный срок чтобы новая идеология была на столе, в аккурат этакая абсолютная идея, но абсолютно национальная! Пора поднять ментальность и духовность на должный уровень, а то только и слышны ностальгические вздохи по бездуховной колбасе за два двадцать» (стр. 215-216)...
«Называющие себя демократами любят ссылаться на происхождение этого слова, обозначавшего в древней Греции «демос» — «народ». При этом забывают, что тогда народом-то считались только рабовладельцы. А рабы считались говорящими орудиями. Кстати, такое соотношение остается фак-тически по сей день. Демократ — значит присваивающий чужой труд. Демократия, как форма политической, государственной власти — это диктатура буржуазии, а не просто термин для обозначения процессов с привлечением народных масс. Понятие «народная революция» означает буржуазно-демократическую революцию (например, 1905 года в России)... А как вам нравится такое мнение (самомнение) одного нашего руководящего демократа: «Ми, демократи, перемогли у 91 році тому, що Божа воля співпала з нашими діями» (Украинское телевидение, первый канал, программа «Не так все погано»). Угадайте с трех раз, кому принадлежит данное высказывание: Наполеону, бабе Параске, спикеру парламента? Кто не угадал, тот слабое звено, выбывает. Заметьте, не действия демократов совпали с божьей волей, а наоборот, воля божья подчинилась воле демократов. Нехорошо, господин Господь. Ты оказа-лся четвертым лишним там, где соображали на троих... Нетрудно заметить, что в демократы подались в основном перебежчики-коллаборанты, скурвленные политики (думаю, рабочие поймут эту латынь без перевода). А для мало-образованной части интеллигенции переведем: curvus на латинском значит кривой. И это самое подходящее определение для демократа**😗* искривленный, скособоченный, проституированный политический извращенец, ревизионист, оппортунист» (стр. 252-256).
В обществе господства частной собственности, которая превращает людей в нелюдей, плюрализм и демократия — это выдумка «для приспособления буржуазного общественного сознания к буржуазному общественному бытию...
Для этого в настоящее время годится только идеалистическая философия...
Стыдно сказать, а грех утаить: мы сами очень много делаем для крайнего затруднения себе выработки правильных философских понятий.» (Г.В.Плеханов, избранные философские произведения, Москва, Политиздат, 1957, т.3, с. 483)