Трансформации категорий товарного производства в переходный период
2009-12-01 Андрей Самарский
Всеобщий кризис, в котором сейчас находиться не только экономика, а все общество, все чаще заставляет нас обращаться к мыслителям прошлого. Особенно если они принадлежат к такому прошлому, которое в плане всеобщего развития для нас сейчас является будущим. На этом фоне особо востребованы экономические идеи Э.В. Ильенкова о преодолении рыночной экономики.
Социализм, как переходный период не имеет собственного экономического основания, поэтому его нельзя рассматривать как особую экономическую формацию. С позиции философа-марксиста это было очевидно. Однако эмпирическая картина советской экономики была сложная. В реальности рыночные и нерыночные механизмы сильно переплетались. Поэтому в понятиях и категориях политэкономии социализма, как отражении реальной экономики, даже у сильнейших экономистов возникала путаница.
Развитие производительных сил требовало новых подходов в управление ими. Если в послевоенный период экономика СССР могла управляться административными мерами, то к началу 60-х годов такой подход начал давать сбои. Экономика социализма стала остро нуждаться в хорошей теории, и, соответственно, в теоретиках.
Экономическая теория социализма, если рассматривать ее в самых общих чертах, должна предлагать пути преодоления категорий рыночной экономики, а точнее условий, порождающих эти категории. Теория - это то, что должно указывать дорогу вперед, и использование любых, пусть даже адаптированных, товарных категорий, для социализма будет губительным. Поэтому теоретическая борьба была особенно важной и острой. Ведь какой теорией руководствоваться, такой результат и получится.
Худший вариант - это иметь «теоретиков», которые идут от эмпирии, а таких, к сожалению, было большинство. А ведь трезво оценить положение можно только отвлекшись от «данных опыта». Теоретический анализ нужен там, где цель нельзя обнаружить в явном (эмпирическом) виде. Эмпирические данные же диктовали необходимость все больше применять рыночные механизмы в экономике и развивать товарное хозяйство, что неотвратимо вело назад к капитализму.
Что же предлагал Ильенков взамен?
Социализм направлен на преодоление не только капиталистической экономики, а экономики в целом, т. е такого производства, которое порождает отношения стоимости. Эта категория свидетельствует о частном характере труда в обществе. Поэтому Ильенков, разрабатывая теорию социализма, предлагал «прежде всего начисто и строго абстрагироваться здесь от всех тех моментов, которые связаны исторически и по существу дела со стоимостной формой. Эта форма не только не имеет ничего общего с коммунистической организацией общественного труда, но и представляет собой ее конкурента и антагониста, - хотя в эмпирической картине они и переплетаются так же тесно, как два борца на ковре цирка» [1].
Задача марксиста не просто четко различить и развести в теории эти противоположности, а и исследовать становление той стороны, которая несет в себе снятие всего противоречия. В данном случае это противоречие есть борьба между умирающим старым и рождающимся новым. И если с формами капитализма человечество знакомо уже несколько веков, то формы коммунизма - дело новое и совершенно незнакомое. Увидеть и исследовать их становление - задача очень сложная, но и очень важная для любого марксиста. На этот счет Ильенков писал, что без диалектического материализма очень сложно абстрагировать зарождающиеся новые формы, особенно если учесть, что эти формы не экономические.
«Начинать теоретический анализ нашей экономики надо с анализа внутреннего членения, внутренней организации или структуры, той сферы производства (и только той!), которая раньше всех других (раньше и логически и исторически) учреждает внутри себя коммунистическую организацию труда, и по образцу которой далее начинают преобразовываться все остальные сферы общественного производства» [1]. Продолжая мысль Ленина о принципах коммунистического объединения труда, (Ленин подчеркивал, что «коммунистичность» на ранней стадии выражается через общее объединение труда посредством государственной собственности и «распределяет массовые количества принадлежащих государству продуктов потребления между трудящимися»), Ильенков говорит, что «это и есть самая абстрактная и самая простая форма коммунистической организации труда» [1].
Как понять, какие категории в советской экономике на данном этапе есть социалистические, а какие - капиталистические? Взять главное, определяющее отношение и посмотреть его развитие (развитие этой категории). «А именно - имманентную форму чисто-коммунистической организации общественного труда, совершенно очищенную силой абстракции от всех ее стоимостных облачений, и от нее уже двигаться к пониманию тех явлений, которые наблюдаются на эмпирической поверхности нашей экономики» [1]. В приложении к книге «Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении» Ильенков сделал только некоторые намеки на подобное исследование социализма методом восхождения от абстрактного к конкретному. Вообще, это должно было стать общей задачей как философии так и политэкономии.
Задача теоретика социализма - повторить метод «Капитала». Но, это касается только метода. Анализ товара был проведен Марксом, и глупо было бы повторять ту же работу для социализма. Маркс уже показал, что самой развитой товарной формой производства есть капитализм. А это значит, что, развивая объективные основания этой категории при социализме, в итоге обязательно получим капитализм.
На это в 60-е годы обращал внимание не только Ильенков. Передовые идеи развития экономики социализма так же предлагали люди, не являющиеся профессиональными экономистами, но благодаря своей практике понимающие в теории социализма гораздо больше «генералов» политэкономии. Речь идет о людях, которые уловили Логику «Капитала», как выражался Эвальд Васильевич «отдельно от его политэкономической плоти». Чтобы умело применять метод восхождения абстрактного к конкретному в условиях уничтожения капитализма, необходимо иметь «точку зрения, находящуюся вообще вне политэкономии, то есть на время вообще перестать быть экономистом в точном и строгом смысле этого слова, этой профессии, и на самый этот материал бросить взгляд со стороны»[1]. Этот совет Ильенкова экономистам, как оказалось, хорошо работал у неэкономистов.
Яркий пример такого понимания можно встретить у известного советского авиаконструктора Олега Константиновича Антонова. Кроме своих гениальных конструкторских разработок, некоторые из которых до сих пор не имеют аналогов в мире, он был автором передовых экономических идей, которые, несомненно, пригодятся в будущем. Речь идет об идеях, направленных на преодоление проблем плановой экономики, которые Антонов изложил в своей книге «Для всех и для себя. О совершенствовании показателей планирования социалистического промышленного производства» [2]. Книга написана в 1965 году, когда достигла апогея экономическая дискуссия о дальнейшем социалистической экономики.
Как опытному производственнику, Антонову гораздо глубже были видны проблемы и противоречия социалистической экономики, но, вместе с тем, он яснее видел пути их преодоления. В частности, он предлагал перейти к другим показателям планирования, ссылаясь на то, что применяемые в СССР показатели плана - рентабельность, себестоимость, вал, а также материальное стимулирования труда - это показатели капиталистической экономики, и их применение губительно для социализма.
Проблема стояла остро: при определенном уровне развития производительных сил, управление ими старыми (административными) методами становилось невозможным (если быть более точными, то наличие рыночных механизмов в виде «хозрасчета» ввиду неразвитости производства просто не могло причинить много вреда). Далее было два выхода: либо усиливать рыночные механизмы - «саморегуляцию» производства, либо искать способы эффективно просчитывать всю произведенную продукцию, строя согласованный план для всего народного хозяйства. Первый путь оказался губительным для социализма, «невидимая рука рынка», пусть даже и социалистического, сделала свое дело. Второй путь для тогдашнего развития вычислительной техники и методов вычисления, был недостижим.
Антонов предлагал «потянуть время» - разработать эффективные показатели планирования для максимально возможного согласования всех звеньев народного хозяйства, намекая, что в Киеве кибернетиком В.М. Глушковым ведутся разработки ЭВМ, которые в будущем значительно облегчать расчет производственной информации. Однако сам по себе точный расчет - это только необходимое, но не достаточное условие. Для объединения всего социалистического хозяйства в «единую фабрику» нужны соответственные методы, на основе которых должны быть разработаны экономические показатели, ориентация на которые поможет достичь главной цели социалистической промышленности - создания материальной базы, на основе которой можно строить новые отношения между людьми. Главная методическая установка состояла в том, чтобы показатели учитывали интересы всего народного хозяйства, а не отдельного предприятия или даже отрасли. Это были т. н. НХП - народнохозяйственные показатели.
В этом есть глубокий смысл: таким способом в теории уточнялись принципы передовой организации труда, давая цель и перспективу. Такие показатели основывались на понимании производства как единого целого, а не разобщенного, как при капитализме, где связью выступает рынок. Обобщение, обобществление производства - и есть цель социализма, и ее достижение уничтожает товар и присущее его производству уродливое отражение человеческой деятельности в виде отношения стоимости.
Пока достичь этого невозможно, Антонов, так же, как Ильенков в письме Ю.А. Жданову [3], предлагал разграничить сферы деятельности рыночных и не рыночных механизмов в экономике. Производство средств производства должно быть организованно только по нетоварному типу. А, например, сфера обслуживания и производство предметов потребления - это те сферы, где эффективный расчет в середине 60-х был практически невозможен. Антонов предлагал здесь использовать, как он сам это признавал, чисто коммерческие основания. Он считал, что в данном конкретно-историческом моменте, это только сыграет на руку победе над капитализмом.
«Пусть она конституируется сама, как знает, ибо стихия тоже содержит в себе свой «разум» - и иногда более разумный, чем формальный» [3], - это уже слова Ильенкова на этот счет. Под «стихией» он имеет в виду рыночные механизмы. Главное при этом - контролировать эту стихию, а для этого нужен диалектический взгляд на процессы, коим в верхах на то время уже не обладали. Но у революции оставалось еще одно мощное средство - сознание класса. И задача теоретика революции - внести ему это сознание. Уничтожение капитализма - дело борьбы, даже для государства, в котором уже установлена диктатура пролетариата. Нужно только ясно указать цели, отделить «свое» от «чужого», чтоб каждый видел - где друг, где враг, как это было в период НЭПа.
Сознательность масс - это та неэкономическая категория, которая в экономике социализма играет очень большую роль. В конце концов, переход к коммунизму осуществляется не стихийно, этот процесс возможен только при сознательном участии широких масс. На счет этого, Антонов писал, что пролетариат, вооружившись идеями НХП, сможет преодолеть негативные тенденции на этом пути. Ему нужно дать больше свободы, самоуправления. Ведь социализм - это творчество масс; сознательные массы - это залог победы. Революционное сознание рабочего класса является связью между свободой отдельного индивида и общественной необходимостью, пока нет реального обобществления. Вопреки поверхностному взгляду, что если массам дать больше свободы - появится стихийность, децентрализация, разобщенность, что противоречит целям социализма. На деле все оказывается наоборот: реакцию породил формализм. Если свободу масс и можно назвать стихийностью, то это та стихия, которая несет в себе «более разумный разум».
Антонова трудно назвать теоретиком, несмотря на то, что он хорошо и понимал и чувствовал марксизм. Но его революционная практика, направленная на создание материальной базы для движения вперед, диктовала правильное мышление. Интересный момент: анализируя в своей книге предложения кадровых экономистов насчет показателей планирования и материального стимулирования труда, Антонов, вряд ли зная о полемики Ильенкова с Кронродом, критикует последнего по сути за тоже - за протаскивание товарных отношений, но более прямо. Он был против таких экономистов «которые пытаются указывать нам дорогу вперед, пятясь задом, со взором устраненным в прошлое» [2].
Принципы «товарного социализма» так же сильно критиковал виднейший теоретик и практик революции - Эрнесто Че Гевара. Делая первые шаги создания новых общественных отношений на Кубе, он скрупулезно анализировал опыт социализма в СССР. Нужно сказать, что Че Гевара был не в восторге от советских тенденций. В своих «Пражских тетрадях» в 1966 году, анализируя «Учебник политэкономии» он писал, что применение в теории экономических категорий капитализма (таких показателях планирования как прибыль, себестоимость, рентабельность; материальное стимулирование труда) ведет СССР к гибели. «Все проистекает из ошибочный концепции - желания построить социализм из элементов капитализма, не меняя последних по существу» [4, с.510] Зарождение негативных тенденций Че Гевара связывал с кризисом теории, а теоретический кризис возник потому, что было забыто о существовании Маркса. Непонимание диалектики ведет к теоретической слепоте, что в итоге становится движением назад. Неумение четко отделить рыночные тенденции от нерыночных «ведет к созданию гибридной системы, которая заводит в тупик; причем тупик с трудом замечаемый, который заставляет идти на все новые уступки господству экономических методов, т. е. вынуждает к отступлению» [4, с.510]. Здесь может помочь только хорошая теория, которая овладела массами. Врага важно знать в лицо, особенно если речь идет о таком специфическом враге, как вплетение капиталистических элементов в социализм.
«Генеральная линия социализма», которую предлагал Че Гевара, состоит в обобществлении собственности обществом нового типа, которое существует не где-нибудь в будущем, а уже здесь и сейчас, наряду со старым и в самом старом обществе. Оно становится посредством борьбы со своей противоположностью, которая в то же время есть оно самое. И эта борьба - обобществление - процесс противоположный тому процессу, отражением которой является экономика с присущей ей стоимостью. Построение нового общества - это не создание улучшенной экономики, поэтому Че Гевара настаивал, что «теоретический анализ должен иметь более широкие рамки, охватывающий новые отношения между людьми, общество, находящееся в процессе перехода к социализму» [4, с.426].
Однако это не устраняет проблему замены рыночных отношений в обществе, пусть даже прикрытых социализмом, на нерыночные. Как замечал Антонов, никакая воспитательная работа не поможет, если человек в своей повседневной практике сталкивается с коряво-организованным общественным трудом, и часто приходится делать работу, понимая ее бестолковость, порою даже вопреки своей совести. Производство, как главный воспитатель должен быть организовано эффективно. Как же это сделать без регулятора-рынка? Как внедрить антоновские НХП? Как долго могут существовать вместе отношения старого и нового типа, не возвращая старое, капитализм?
Нам кажется, что идеи нетоварной экономики, буквально витавшие в воздухе, не могли не найти реализацию. Поскольку развитие производительных сил часто само дает решение проблем по управлению ими, то остается только вовремя их заметить и сознательно развивать. Альтернативой товарному хозяйству могла бы стать научная организация экономики благодаря использованию электронных систем управления. В Советском Союзе это был проект общегосударственной системы управления экономикой (ОГАС) В.М. Глушкова, принципы которой во многом перекликались с идеями НХП. Ее главная особенность была в том, что в систему включалась все народное хозяйство в целом. Отношения между предприятиями регулировались бы не хозрасчетом, который, по сути, был рынком, а непосредственно. Непосредственно, а не опосредовано, потому как всякая опосредованность между трудом отдельных людей неизбежно порождает стоимость. Не смотря на сложность практической реализации подобной системы, такой принцип был и остается сейчас наиболее реальной альтернативой капитализму.
Несмотря на то, что ОГАС был отклонен руководством СССР, и социализм в этой стране потерпел поражение, все же можно дать некоторые ответы на то, что же происходит с категориями товарного хозяйства в переходный период. Их трансформация есть их уничтожение, точнее, если говорить материалистически, то это уничтожение условий их порождающих - уничтожение товарного производства.
Следующая революция не может проходить путь заново. Она начинается с того места, где прервалась предыдущая. Поэтому так важно изучать ее опыт, особенно опыт концентрированно выраженный в работах ее лучших представителей. Ими, в ХХ веке, несомненно являются и Че Гевара, и Ильенков, и Антонов, и Глушков. Последние, хоть и не были признанными революционерами, но нас это не должно смущать. Ведь революционер - это в первую очередь человек владеющий передовой теорией, соответственно занимающийся передовой деятельностью и несущий соответственные идеи в массы.
Литература:
Ильенков Э.В. К выступлению у экономистов 24.11.65. / Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении. - М., 1997.
Антонов О. К. «Для всех и для себя. О совершенствовании показателей планирования социалистического промышленного производства». М., Экономика, - 1965.
Э.В. Ильенков. Письмо Ю. А. Жданову. / В книге Э. В. Ильенков: личность и творчество. - М., 1999. - С. 258-261.
Эрнесто Че Гевара. Статьи. Выступления. Письма. - М., 2006.