Какой президент нужен Украине?
2009-09-16 Владимир Дмитрук
Существует одно коренное заблуждение, которое не дает ни малейшей возможности понять суть украинской предвыборной борьбы. Считается, что все кандидаты на президентское кресло в Украине делятся на проамериканских и пророссийских, и поддерживаются правительствами соответствующих стран. Классической считается ситуация выборов 2004-2005 года, где такое деление кажется очевидным. Но далеко не всегда то, что кажется очевидным, одновременно является и соответствующим действительности. Не смотря на то, что Ющенко и Янукович всеми силами старались поддерживать иллюзию именно такого деления и соответствующим образом строили свою риторику, на самом деле все было намного сложнее и уж точно не так, как кажется. Уже одного того факта, что Ющенко меньше чем два года спустя после Майдана выдвинул кандидатуру Януковича на пост премьера достаточно, чтобы понять насколько условным являлось деление на «прорусских» и «прозападных» и насколько бутафорской была борьба между «демократами» и «бандитами». А ведь есть еще, как минимум, тот факт что еще недавно «проамериканская» Юлия Тимошенко сегодня оказывается «прокремлевской». Более же мелких фактов подобного рода можно приводить сотни и тысячи, но и этих достаточно для того, чтобы понять несостоятельность привычного деления украинских правителей на «восточных» и «западных» и понять, что они собой представляют на самом деле и чего от них ждут правительства Америки, России, ЕС и т.п.
Думаю, что ориентация на Восток или на Запад - это едва ли не последнее качество, которое интересует, скажем, американское правительство в кандидате на украинское президентское кресло. У американских правящих кругов есть сотни и тысячи рычагов влияния на украинских президентов, которых они могут легко заставить поменять любую ориентацию на противоположную, даже если речь пойдет о куда более основательных ориентациях, чем политические. Кравчук вот вообще был секретарем ЦК КПУ по идеологии, но это нисколько не помешало ему стать послушным проводником интересов американского капитала. И дело не в том, что Кравчук перестал быть коммунистом, а стал социал-демократом. Воронин не переставал называться коммунистом, что не мешало ему пользоваться расположением правительств США и НАТО все время его пребывания у власти.Что бы ни говорил кандидат в президенты, он нисколько не расстроит ни американских, ни российских правителей, поскольку они прекрасно знают, что от президента на Украине зависит так же мало, как и от любого другого чиновника.
Они боятся только одного, чтобы у кандидата на пост президента на самом деле не оказалось собственных убеждений и решимости следовать им. При этом, направленность этих убеждений имеет не первостепенное значение. К примеру, Александр Лукашенко всегда боролся за союз и даже полное слияние Белоруссии с Россией, но именно по этой причине он стал головной болью для всех президентов России - от Ельцина до Медведева, и они сделали все возможное, чтобы отделаться от этого союзника и толкнуть его в объятия Запада, который их, к слову сказать, вынужден быть немножечко приоткрыть, хотя называет Лукашенко диктатором и прочим антидемократом. Или, тоже неплохой пример, Мануэль Селайя, который стал президентом Гондураса от либеральной партии, чему американцы даже радовались на фоне «триумфального шествия» левых кандидатов на президентских выборах подавляющего большинства стран Латинской Америки. Но очень скоро он оказался для США едва ли не врагом № 1, и они решились на проведение военного переворота против него, чего они давненько не практиковали в Латинской Америке.
Вот того, что происходит в последние годы в Латинской Америке, американцы, пожалуй, боятся больше всего, поскольку там происходит нечто непонятное и непривычное для них. Не просто к власти приходят «популисты», как они их называют, а кто бы не приходил в этих странах к власти, ситуация оказывается не в пользу США.
Допустим, в той же Колумбии у власти пока достаточно прочно держится откровенно проамериканский президент Альваро Урибе. Но эта прочность особого рода. Приблизительно такого, с какой держится в Чечне Кадыров. Ситауация очень похожа. «Гениальный» ход Путина в умиротворении Чечни состоял в том, что увидев невозможность удержания ее силой российских войск, он решил поддержать один из конкурирующих бандитских кланов и легализовать его в качестве законной власти в обмен на лояльность к центру. Репутация Урибе ничем не лучше кадыровской. К примеру, русская Википедия приводит выдержку из статьи симпатизирующего ему биографа, которая звучит так: «проявил себя зрелым управленцем и талантливым дипломатом и сумел не испортить отношения с «крестными отцами» Медельинского наркокартеля».
Очень несложно представить, что кроется за этой «дипломатией». Но существенное отличие Колумбии от Чечни состоит в том, что, не смотря на «неиспорченные отношения» с наркобаронами, на многочисленные банды «парамилитарес», терроризирующие крестьян, на постоянные армейские операции, не менее 20% территории Колумбии до сих пор контролируются Революционными вооруженными силами Колумбии, которые, к слову сказать, во многих латиноамериканских государствах пользуются куда большим уважением, чем колумбийский президент. Согласитесь, что вряд ли руководители США могут быть спокойны за будущее своей политики в регионе, когда единственный полностью преданный им президент умеет «не испортить отношения» с наркобаронами, но при этом испортил отношения с правительствами практически всех соседних стран.
Что касается остальных стран Латинской Америки, то ситуация для Штатов складывается еще печальнее. К примеру, Когда в Бразилии первый раз пришел к власти Лула, американцы не очень волновались, не взирая на его «пролетарское происхождение» и весьма радикальную риторику. И правда, очень долгое время Лула послушно проводил политику, угодную американским корпорациям, которые контролировали огромную часть бразильской промышленности, поэтому и деваться Луле было некуда. Но стоило появиться на Латиноамериканской политической арене Уго Чавесу, а затем Эво Моралесу, как и Лула поменялся: сегодня Бразилия - не только один из соучредителей Телесура - информационного холдинга, который покончил с монополией США в информационнном пространстве Латинской Америки, но и один из активнейших участников инициируемых Чавесом проектов экономического сотрудничества стран Латинской Америки и проводимых Кубой социальных проектов.
Еще вчера та же Куба находилась в состоянии фактически полной политической и экономической изоляции в Латинской Америке. Сегодня же в фактической политической изоляции в этом регионе оказались Штаты, что было наглядно продемонстрировано на Саммите Организации американских государств в апреле этого года, который делегация США вынуждена была покинуть, члены организации высказались за то, чтобы извиниться перед Кубой за ее исключение в 1962 году и включить обратно, и подтверждено на встрече Союза Южноамериканских наций (UNASUR) в Барилоче (Аргентина), где все страны этого объединения единогласно выступили против размещения американских войск на семи военных базах, которые предоставил им президент Колумбии.
В чем же секрет всех этих чудесных превращений? Как могло статься, что страны Латинской Америки, которые раньше полностью зависели от США, нынче позволяют себе не только пренебрегать мнением властей США, но и открыто объединяться вокруг откровенно антиамериканских лидеров? Скорее всего, в этом вообще нет секрета. Куба вон сколько лет проводила независимую политику, не смотря на то, что лишилась привычной поддержки со стороны соцлагеря! Просто все думали, что это - исключительная привилегия Кубы. Но попробовал Чавес - начало немного получаться. Американцы попробовали организовать военный переворот. Все шло как обычно, но получилась всего одна заминка. В поддержку Чавеса на улицы Каракаса вышли миллионы людей.
Вот тут-то и оказалось, что «король голый». Что американцы всесильны только до тех пор, пока в действие не вступают широкие массы народа. Когда же массы приходят в движение, они могут творить чудеса. Они начинают выдвигать из своих же собственных рядов вождей такого масштаба, какие в истории иногда не появлялись целыми столетиями. Тот же Чавес родился в многодетной семье провинциального школьного учителя. Эво Моралес - индеец из горной деревни, начинал пастухом, потом работал сборщиком коки. Да тот же Лула - из бедняцкой семьи, работал токарем, потом стал профсоюзным деятелем.
Вот этого - то есть такого движения масс, когда оно само начинает формировать свое собственное направление и толкать в нем своих лидеров - больше всего, пожалуй, боятся американские «режиссеры» демократических выборов в интересующих их капиталистов странах. Ведь на примере Латинской Америки очевидно, что такого рода движения очень даже легко и естественно приобретают весьма неприятный для них характер. Конечно, для российского капитала антиамериканская направленность этих движений - только плюс. Но это в Латинской Америке, где российский капитал не может претендовать на гегемонию. Там же, где он силен, подобного рода движение очень быстро обернется против него самого. Уже по Белоруссии это хорошо видно.
Специфика Украины состоит в том, что она представляет собой арену борьбы российского и американского капитала за гегемонию. Именно поэтому любое мало-мальски широкое движение здесь рискует быть немедленно использованным одной из сторон этой борьбы в своих интересах. «Оранжевая революция» продемонстрировала этот факт - ярче некуда. После нее массы еще долго будут «дуть на воду» и осторожничать. Уж точно, что на этих выборах ни Вашингтону, ни Москве тревожится не стоит. Все будет происходить точно так же, как и на прежних выборах, только уж, пожалуй, без энтузиазма. Голосовать пойдут, но, скорее, по инерции. Ни веры, ни надежд уже не будет. Для тех, кто рвется к власти, этот момент кажется несущественным. Оно действительно, для американского, русского капитала и тех, кто будет обслуживать их интересы в украинской политике, важен голый результат - их «доля» во власти. Но исторически вера и надежда, если они обоснованны, нередко представляют собой едва ли не решающий фактор, ибо без них невозможна воля к борьбе, а значит и воля к жизни.
Совсем недавно автору пришлось наблюдать интересный эпизод. Преподаватель на занятии по истории Украины в вузе объясняет студентам первого курса различие между властью авторитета и авторитетом власти. В аудитории - один студент из Республики Куба, который только что приехал на Украину. Преподаватель задает ему вопрос:
Скажите, пожалуйста, кубинский президент пользуется авторитетом в народе?
Si, claro, - оживился кубинец, явно собираясь объяснить, почему же он пользуется этим авторитетом.
Но преподаватель уже задавал вопрос остальным:
А украинский?
Нет, разумеется, - наперебой вскричала аудитория, сопровождая свой ответ дружным хохотом, чем немало удивила кубинца, который никак не мог понять, почему же все так дружно смеются.
Ладно, одним президент нравится, другим - нет. Наверное и на Кубе таких можно найти. Но чтобы всем сразу, да при этом так дружно хохотать! Это было выше понимания кубинца.
Мы то знаем, почему смеялись первокурсники и знаем, что к ним, случись подходящая ситуация, охотно присоединилось бы подавляющее большинство населения Украины. Этот эпизод не может не вдохновлять, ибо он свидетельствует, что у Украины тоже есть надежда на будущее, хотя пока еще очень призрачная. Ведь этот смех - вовсе не над конкретным Ющенко. Это люди смеются над собой, над своими вчерашними (или своих родителей) наивными представлениями о природе власти, смеются над авторитетом президентской власти вообще.
Конечно, от смеха над авторитетом власти до того, чтобы появилась власть авторитета, ох как далеко. Но, не сведя счеты со своими иллюзиями насчет того, что придет какой-то добрый барин (эффективный хозяин, честный лидер) и решит все проблемы, народ никогда не сможет выдвинуть из своих собственных рядов тех, кто сумеет переломить ситуацию.
Власть авторитета - величайшая историческая сила, способная придать силы победе даже умирающей нации. Общественный порядок, который держится исключительно на авторитете власти, обречен. Вопрос только в том, когда придет его время. Но когда исчезает даже авторитет власти, это значит, что это время уже пришло. Народ Украины ныне явно находится где-то между пунктом 2 и 3. Пожелаем ему поскорее преодолеть оставшуюся дистанцию. Тогда скорее у него появятся шансы присоединиться к тем народам, судьбой которых уже теперь не смеют распоряжаться извне те, кто пока еще, как у себя дома, распоряжаются на Украине.