О последствиях и o том, что происходит на Украине
2022-10-08 Mikołaj Zagorski, перевод Dominik Jaroskiewicz (Mikołaj Zagorski, Dominik Jaroszkiewicz)
Война принесла столько невыносимых испытаний, горя и слёз, что забыть это невозможно. И нет прощения и оправдания тем, кто вновь замышляет агрессивные планы.
В. В. Путин, публичное выступление 9 мая 2021 года[1]
...многое из идеологии нацистов, тех, кто был одержим бредовой теорией о своей исключительности, вновь пытаются поставить на вооружение.
В. В. Путин, публичное выступление 9 мая 2021 года
Спрашивая у разных корреспондентов в разных странах о том, каково содержание приведённых высказываний, можно получить некоторое количество разных версий. Часть из них нельзя сообщить российскому читателю. Всем известно, что в «мирное время в мирной России» «отсутствуют» правовые акты, ограничивающие хождение какой-либо информации с оценкой того, что происходит на Украине.
Спустя полгода кровопролития можно попробовать сделать некоторые выводы и подвести некоторые итоги.
Продолжаются обстрелы поселений донецкой агломерации, прекращение которых провозглашалось некогда едва ли не главной целью российского вмешательства. Как раз в окрестностях Донецка линия соприкосновения передвигалась меньше всего.
С момента блестящего блицкрига, завершившегося патовым замиранием, уже несколько месяцев как российское продвижение на большинстве участков фронта не превосходит 10-20 километров в месяц. Летом 2022 года противостояние имеет выраженный позиционный характер. По сведениям, которые нельзя называть проверенными для российского читателя, в конце сентября российские войска под Изюмом развили наступление на глубину до -20 километров. Случилось то, что в России называется отрицательным ростом глубины продвижения.
Украинское государство за прошедшие несколько месяцев успело стать банкротом в самом точном финансовом смысле. Исполнение предельно сокращённых типовых бюджетных платежей гражданского назначения производится из заимствований, предоставленных транснациональными финансовыми структурами. Функционирование украинской армии не только целиком зависит от финансовых заимствований, но и значительно зависит от внешнего снабжения в части вооружения и довольствия. Украинское государство перестало быть исключительным органом исполнения воли украинской буржуазии. Оно перестало быть также органом преимущественного исполнения этой воли. Транснациональные корпорации в лице кредиторов фактически отстранили украинскую буржуазию от принятия как главных, так и второстепенных политических решений. Отсюда понятно почему украинское государство с таким упоением разрушает Украину как страну.
Донбасские государственные образования полностью провалились в качестве «выставочного образца» для демонстрации возможных преимуществ жизни в тесной связи с российским бизнесом. Ни в духовном, ни в материальном, ни в финансовом отношении для широких трудовых слоёв народа не было никаких отличий господства украинской буржуазии от господства российской буржуазии, за исключением мало кому интересных оттенков: где-то восхвалили петлюровцев, где-то деникинцев, где-то сокращали преподавание одного языка, где-то другого. Воспроизводство на Донбассе промышленных и сельскохозяйственных средств оказалось ниже чем в Черкасской и Саратовской областях. Зато упадок сельской жизни и упадок промышленности в этих областях принципиально не отличается, несмотря на отсутствие сплошных разрушений в 2014-2021 годах.
Относительно украинской армии. По непроверенным данным из США, российские военные планы января 2022 года включали немногочисленную перевербовку, то есть подразумевали тех, кто захочет выступить на российской стороне. Позже господство получила стратегия нейтрализации в плену. Она поддерживалась российскими органами пропаганды на протяжении первых трёх месяцев. Она тоже, со временем, потеряла результативность. Примерно с начала лета ничего кроме вооружённого противостояния с российской стороны не планируется. Почему? Потому что за эти несколько месяцев Путин всем показал, что заявления бандеровских кругов о <российской спецоперации>, казавшиеся маразматическими ещё в 2008 году, стали самой настоящей реальностью. Российские войска эмпирически присутствуют и ведут бои на украинской территории.
Народы, в отличие от современных академических учёных, очень высоко ценят предсказательную силу. Так, заявления революционных фракций социал-демократических партий России и Болгарии о грабительском характере мировой войны трудящиеся запомнили на несколько лет вперёд несмотря на то, что в момент провозглашения они, прямо скажем, противостояли настроениям масс. Это значительно поспособствовало последующему драматическому краху реформистов. Теперь силой предсказательности, по воле Путина, были наделены самые эпатажные бандеровские фракции украинской публичной политики. Вместе с ним в пользу бандеровцев сыграли, за самым незначительным исключением, все силы российской публичной политики: от парламентских кругов до мелких политических клубов; от монархических союзов до политического коммунизма. Анархисты, проливающие кровь за ближайшее к ним государство не были российским изобретением. Их в полном смысле торговая марка была заимствована на Украине. Там смертельно любящие местное государство анархисты появились в 2014 году.
На конец июля стратегия российской армии по-прежнему основана на контроле вывоза Украины-Б и занятии Украины-А, из которой вне российского контроля остались только Денпропетровск, Кривой Рог и Николаев. Операции под Изюмом и пробы под Никополем в таком случае нужно рассматривать как фланговые и нацеленные на Днепропетровск. Однако сил для значительного продвижения стороны не имели до конца сентября. Резкая и массовая российская мобилизация призвана изменить соотношение сил в боях.
Наступательные операции всегда превосходят оборонительные по денежным и натуральным затратам. Отсюда следует что, в условиях малых натуральных резервов, едва ли значительные наступления будут проводиться до середины октября. Позднее же должен сыграть некоторую роль климатический фактор. Причём не очень понятно, в пользу какой из группировок бизнесменов и в пользу какой из стоящих за них армий он сыграет.
Июльская и августовская хроники опровергают «территориальную» концепцию российского наступления. Такое условное название получил план сплошного пограничного вторжения. По факту отсутствуют бои в Черниговской и Сумской областях.
Что касается судьбы лингвоцентрической концепции российского продвижения, то против её актуальности говорит затишье в Одесской области. Возможно, российские штабные и идеологи тут не при чём. Очень похоже, что, реконструируя отсталую капиталистическую Россию полуторавековой давности, политические верхи современной России случайно реконструировали Цусимское сражение с потерей флагманского корабля. Увы, реконструкция лодзенских, варшавских и московских событий 1905 года не может быть вызвано российской буржуазией с такой же неизбежностью. Лодзь и Варшава сейчас вне России, а дееспособных многотысячных политических организаций, работающих в пользу трудящихся, в России сейчас нет, как, впрочем, и в Польше.
Каково лицо тех сил, которые обеспечивают господство российского бизнеса на приобретённых им территориях? Нельзя считать их целиком внешними и сводить дело к зачаткам кампании по распространению российских наместников[2] на новых территориях. Также нет оснований считать, что некие существенные силы украинской публичной или непубличной политики готовы поддерживать господство российского бизнеса. Украинский бизнес, имевший Медведчука выразителем своих требований, предполагал дальнейшее мирное развитие конкуренции с российскими соседями при наличии некоторой кооперации, несколько повышающей норму прибыли для всех. Однако, в современном мире для этой логики просто не осталась места. Торг за украинские активы завершился полной распродажей Украины и открытием её земельного рынка. В этот момент ударил похоронный колокол по торгующейся и выторговывающей себе хоть что-то украинской буржуазии. После оплаты предметов торга ничего не мешает использовать аукционный молоток для избиения организатора аукциона - он больше не нужен. Как относительно оформленный политический фигурант украинская буржуазия перестала быть интересной для мирового рынка. В итоге она оказалась оттеснена от украинского государства. Поддерживать своих российских конкурентов партии украинской буржуазии не будут. Поддерживать тех кто поглотил украинское государство они также не желают по схожей причине. Среди сознательных сторонников российского бизнеса на Украине сейчас невозможно найти представителей хоть сколь-либо организованных сил. Едва ли политическая и нравственная биография пана Сальдо исключительна среди «военно-гражданских» проводников интересов российского бизнеса.
Попытки перекупки и идеологизации некоторых политиков и организаций со стороны российской буржуазии в 2000-2020 годах неизменно заканчивались разворовыванием предназначенных для этого средств ещё до того, как их обращали в гривны. Занятно, что идеологических вершин в области поддержки российского бизнеса достиг Олесь Бузина, - типичный постмодернист с антиисторическими взглядами. В деятельности этого пана легко увидеть и другой парадокс: украинский идеолог российского бизнеса был в целом более выразительным чем внутрироссийские идеологи российского же бизнеса типа пана Суркова. Остаётся ожидать теперь, что наиболее яркое обоснование необходимости аннексии остатков Украины польским государством тоже выдвинет не польский, а какой-нибудь украинский идеолог. Впрочем, российская администрация Херсонской области едва ли сможет включить новые слои местных жителей в политическую жизнь. Их российский бизнес привлекает также мало как украинский. Да и от крымских активистов 2014 года они могли слышать кое-что о характере господства крымских верхов. Вопрос выбора украинского или российского господства в Крыму многими рассматривался как вопрос ослабления вакхических танцев бизнеса. А превратилось это в смену украинской буржуазии на более крупную российскую. «Йшли як до матки, опинилися в мачухи», - свидетельствует один крымский великоросс. Он недавно впервые вспомнил в переписке украинский язык для ретроспективной оценки своих настроений 2014 года. Припомнил надежды на ослабление земельных захватов и всеобщей продажности в российском Крыму.
Для жителей занятых российскими войсками территорий выбор господствующей буржуазии не может уже диктоваться только лирическими мотивами или национальными чувствами. То что они потеряют от господства российской буржуазии не должно сильно превосходить того что потеряли бы при продолжении господства украинской буржуазии. И наоборот, для массовых симпатий российская буржуазия должна была бы предложить какие-то серьёзные приобретения за пределами националистических идеологем и лозунга «нація, мова, віра» в исполнении новых господ. Неравенство выгод от господства российского бизнеса и потерь от господства украинского бизнеса работало в Крыму, но на Донбассе, чем дальше тем больше, оно уходило в невыгодную российской буржуазии сторону. Тоже самое верно для занятых российскими войсками территорий. Чем можно идеологизировать широкие народные массы, чтобы они признали преимущества российского господства? Только малой величиной возможных потерь. Обстрелы с разрушением зданий, безразлично откуда и кем направляемые, ставят вопрос о том, оправданы ли такие разрушения (и напряжение личных сил на восстановление) сменой господства одного крупного бизнеса на другой, несколько более крупный бизнес? С точки зрения логики концентрации частной собственности и антидемократизма происхождение режимов Путина и Зеленского принципиально однородно. Все отличия являются не более чем оттенками, определяемые составом и способом извлечения прибыли со стороны конкретных финансово-промышленных групп.
Судьбой занятых российскими войсками земель юга Украины на несколько лет станет политический вакуум. Пожалуй, ещё более разреженный чем в России и чем на Украине. Выражающие интересы крупных собственников финансово-промышленных групп господствующие режимы России, США и Украины очень и очень недемократичны по своему внутреннему устройству, направленному на защиту крупной частной собственности. Даже на их весьма удобном фоне верхи Крыма и государственных образований Донбасса заработали у интересующихся политической жизнью местных жителей намного менее выгодную репутацию чем в соседних странах. А если говорить об авторитете, то едва ли реальный авторитет одного Мозгового меньше суммы авторитетов всех действующих донбасских и крымских чиновников. Достаточно задать себе вопрос, будeт ли за них добровольно рисковать жизнью так, как рисковали жизнью подчинённые Мозгового. Такое невыгодное для донбасских и крымских чиновников субъективное осознание местных жителей установилось в результате донбасских политических разборок 2015-2017 годов и нескольких скандальных крымских экспроприаций земель под застройку на фоне монархического идеологического психоза вокруг бывших резиденций Романовых. Деморализация Донбасса и Крыма, пускай на фоне упадочных соседних областей Украины и России 2021 года, вполне достигла литовского и белорусского уровня. Об этом свидетельствует как отсутствие объективно дееспособных классовых пролетарских организаций так и отсутствующая литература по материалистической диалектике из названных регионов.
Когда Путин принимал решение о пересечении украинской границы российскими войсками, мотивы его ненависти к советскому обществу были не главными, но отчётливо различимыми на втором плане. Его ненависть к советскому обществу весьма ненавязчива в отношении внешних и вещественных форм. Главное ж, то что она всегда выразительна по существу. Обобществление промышленности и межнациональные, построенные на почве национального равноправия, кооперативные начинания по демонетаризации с установлением единого плана - всегда вызывали у Путина лютую ненависть. Напомним российскому читателю высказывания из обращения главного выразителя политических интересов российской буржуазии:
«Лидеры компартии были, похоже, уверены, что им удалось сформировать прочную систему управления, что за счёт своей политики они окончательно решили и национальный вопрос». Итак, здесь иллюзии об уходе национального вопроса на задний план никак не связаны с проблемой исчерпания остатков частной собственности и товарности в СССР, что логично для чисто идеологического выступления марионетки крупных бизнесменов. Чуть ниже:
«В середине 1980-х годов на фоне нарастающих социально-экономических проблем, очевидного кризиса плановой экономики национальный вопрос, сутью которого были не какие-то ожидания и несбывшиеся чаяния народов Союза, а прежде всего растущие аппетиты местных элит, всё более обострялся».
О каком «очевидном кризисе плановой экономики» можно говорить, если с 1964 года
-непрерывно происходил рост стихийной и товарно-денежной регуляции общественной жизни,
всё большей профанации подвергался единый учёт и всё слабее оказывались механизмы политического и даже математического противостояния припискам под действием ориентированности на прибыль,
число статистических показателей катастрофически отставало от числа плановых,
нормативный срок создания обоснованного годового плана уже в середине 1970-х годов составлял 2,5 года,
план «автоматизации» плановых работ до конца 1980-х годов исключал единый оперативный перенос данных от всех предприятий, реализованный в Чили ещё в начале 1970-х годов,
численность цеховиков (советских представителей криминального хозяйственного сектора) в тенденции по пятилеткам непрерывно росла с момента заявлений Хрущёва о ликвидации организованной преступности,
руководство СССР полностью отказалось от планов по сокращению рабочего дня в пользу роста необеспеченных денежных накоплений населения, питавших цеховиков и перекупщиков,
господствующие активно внедряемые и всё более укрупняемые агрегированные показатели планирования с каждым годом всё более прочно скрывали дисбалансы в рамках агрегационной группы,
и много других если...
Где же здесь кризис плановой экономики, если плановые начала непрерывно размывались и атаковались всеми, кому было не лень - от цеховиков до Суслова, открыто оппонировавшего Глушкову заявлениями о желательности ведомственного партикуляризма?
И вот, пожалуй, самое яркое проявление ненависти Путина к обобществлению промышленности и межнациональным, построенным на почве национального равноправия, кооперативным начинаниям по демонетаризации с установлением единого плана:
«Вы хотите декоммунизацию? Ну что же, нас это вполне устраивает. Но не нужно, что называется, останавливаться на полпути. Мы готовы показать вам, что значит для Украины настоящая декоммунизация».
Может ли российский читатель поверить в заявления Байдена о том что на Украине происходит война? Или нет памяти о том что случилось с кем-то публично одобрившим такую характеристику событий? Зато, лишённые простора в выборе словесных характеристик происходящих событий, российские читатели ещё могут называть происходящее декоммунизацией или, обращаясь к оригиналу, «настоящей декоммунизацией».
Едва ли Путин задумывался о возможных контурах революционного процесса в Европе. Однако, до марта 2022 года одной из заметных гипотез о пространственном развитии этого процесса была гипотеза советского единства. Она предполагала что духовный процесс на основе общности истории СССР сможет стать основой для нового подъёма движения за преодоление частной собственности примерно в границах СССР. Сколь несостоятельна была гипотеза советского единства для пространственной конфигурации революционного процесса - Европе показало не только время. Уже в период её формирования в 1988-1995 годах советский ведомственный партикуляризм выражался не только в политических и государственных структурах, но и в субъективном сознании огромной части интеллигенции. Зачастую оно имело национальную форму. Так было и в России. Великорусская национальность стала основой для наиболее влиятельного партикуляризма, быстро превратившегося в национализм и патриотизм. Остаточная форма неграмотности населения романовской монархии - российский лингвистический нигилизм (незнание и нежелание знать другие языки, особенно языки соседних народов) сыграл здесь злую роль. Великороссы с коммунистическими убеждениями оказывались дезориентированы не только в отношении бывших национальных окраин, но и в отношении своей международной тактики.
Наступало самозамыкание. Совершенно трагические формы оно приняло в поэзии Бориса Михайловича Гунько - величайшего коммунистического поэта в покинувшей СССР России. Подобно ряду стихотворений Николая Некрасова - выдающегося российского и даже русского революционного поэта XIX века[3], ряд стихотворений Гунько, как отмечалось в рефератах 2014 года, вообще не могут быть интересны за пределами этнографической Великороссии. Проще говоря, крупнейший коммунистический поэт России занялся, почти на пике контрреволюции, «российскими берёзами» в том же смысле как Володимир Сосюра занялся украинскими аналогами в стихотворении «Любить Україну». Но у Сосюры было освобождение Украины в 1943 году от немецких бизнесменов и радость от перспектив промышленной жизни а также характерный историзм поэтического чувства: поэт призывал любить Украину в «багряному шумі» знамён. Короче говоря, подлинный исторический смысл стихотворения «Любить Україну» также мало известен поддерживаемым в России власовским идеологам как и бандеровским идеологам украинского режима. Хуже всего то, что уровень национальной чуткости Гунько как коммунистического поэта катастрофически низок даже по сравнению с Сосюрой и повышался очень и очень медленно. И это-то как раз тогда, когда потребность политического сохранения советского единства была наивысшей. В рамках кампании против государственной вандализации мавзолея Ленина Гунько пишет стихотворение с относимыми к мавзолею строками: «Мы всё одолеем, пока у нас есть не тронутый временем Ленин». Вопрос для внимательного читателя: этот величайший современный коммунистический поэт России может решить вопрос о сущности личности и её отношении к биологическому телу в материалистическом духе как это делали читавшие в 2004 году того же Ленина студенты первого курса Варшавского Университета?
В 2014 году ленинизм оказался для России польским и украинским экспортом. Даже идею единой систематической текстологической работы над работами Ленина сформулировали не в России, хотя по сути и технологии эта работа доступна выпускникам основной школы. Огромные трудозатраты на создание ненормированных, - и потому мало полезных для вдумчивого чтения и переводов, - гипертекстов вроде https://www.uaio.ru/vil/01.htm или https://leninism.su оказались в России никак не связаны ни с единообразными текстологическими требованиями, ни с единым планом работ текстологов. Более того - героическим и многотрудным работам не предшествовала никакая опубликованная текстологическая экспертиза, устанавливающая и обосновывающая единые требования к результату.
Значительная часть духовного наследия Бориса Гунько провалилась в России в 2014 году. Февраль 2022 года полностью и необратимо уничтожил гипотезу разворачивания революционного процесса в Европе с какой-либо опорой на советское историческое единство. Российские финансовые круги, стоящие за Путиным совместно с империалистами США и марионеточной украинской буржуазией смогли сломать любые, даже штрих-пунктирные инерционные элементы российско-украинской межсубъектности, тем более в освобождающем направлении обобществления промышленности и планового хозяйства. Ничего похожего не случилось в период тяжелейшего гитлеровского вторжения с полной оккупацией Украины. Но что не могли Гитлер, Муссолини и Хорти, то смогли Зеленский, Путин и Байден как носители политической воли разных группировок крупного бизнеса.
Формально именно указ Путина уничтожил и без того призрачные надежды иметь границы СССР границами некоего фазиса революционного процесса в Европе. Тяжёлый каток российской армии 24 февраля 2022 года проехался по могиле СССР.
Каковы тогда возможные другие пространственные конфигурации революционного процесса в Европе? В Польше есть широко распространённая в интересующихся кругах и весьма спекулятивная, в духе Юлиана Бачинского[4], «гипотеза немцесферы» по синхронности революций в сфере преимущественного приложения капиталов, политически ассоциированных с немецким государством. Есть, кроме того, реальная граница по Бугу и реальный процесс выравнивания состояния научного коммунизма в Польше и России на фоне продолжения братской украинской духовной жизни в самых неподходящих для этого условиях и в самых удивительных формах. В этих наблюдениях имеет важное значение как исключение Белоруссии из какой-либо серьёзной теоретической деятельности так и отсутствие духовного раскола на Украине в условиях фактически начавшегося её первого раздела между группировками американских и китайских транснациональных корпораций.
К полноценной мировой войне Украина рискует подойти с политическим разделением. Это обуславливает её возможное национальное возрождение только победой социальной революции как на востоке так и на западе от неё. Подобно этому первая форма польской капиталистической государственности оказалась обусловлена разделением монархии Габсбургов и широким наступлением социальной революции в монархиях Гогенцоллернов и Романовых. Только теперь исторический шанс восстановления украинской государственности не может быть связан с капиталистическим строем у соседей, так как эпоха империализма предполагает продолжение передела мира и явный недостаток военной силы у Украины. Лишь в широком нетоварном международном объединении, лишь в рамках планового хозяйства, возможна как государственная самостоятельность Украины так и её эффективная оборона против немецкого, польского, американского, российского и любого иного бизнеса, включая местный. Таково возможное объяснение дальнего исторического будущего Украины, если всё человечество не уничтожит себя в очередной мировой войне.
Что касается ближнего исторического будущего, то Украина стала крупнейшей разделённой нацией Европы. Часть ее окажется в сфере влияния китайских транснациональных корпораций, другая часть - в сфере американских. Крупный политический конфликт современности снова оказывается внутри Украины как ранее внутри неё уже проходили разделительные линии многих крупных исторических конфликтов. Так Леонид Брежнев, этот тихий могильщик Великого Октября, в ряде анкет писал «українець». С той же самой Украиной оказалась связана деятельность одного из выдающихся продолжателей ленинской диалектики - Анатолия Канарского, создавшего монистическую материалистическую систему эстетики как теории человеческих чувств. Это господствующими в СССР позитивистами считалось едва ли возможным по причине глубоко субъективно-психической природы самих чувств.
Не только теоретический раскол позитивистов и материалистов-диалектиков прошёл внутри Украины. Политический раскол на сторонников бизнеса и сторонников социализма в 1920-х годах имел место на украинской земле одновременно с расколом на сторонников российской ассимиляции и национальной независимости или широкой автономии. Говоря об этом расколе нам важно показать, что, во-первых, рефераты об украинском вопросе 1890-х годов, написанные людьми, считавшими себя марксистами, указывали самые разные перспективы: от иллюзорности украинского национального движения в духе Розы Люксембург до полноценного машиностроительного и планового процесса на украинском языке. Очевидно, что «марксизм» в этих рефератах был слабым, как и общая исследовательская культура, сильно пониженная позитивизмом. Однако даже упоминаемые Бачинским рефераты с противоположными взглядами на будущее украинской нации могут считаться шедевром научности по сравнению со взглядами российских идеологов и администраторов: Путина, Зюганова, Суркова.
Путин грубо проигнорировал главную материальную причину украинского обособления - политическую и экономическую невозможность создания нужной для украинского народа интеллигенции из великороссов или местных сторонников ассимиляции. К 1880-м годам Украина, вслед за Польшей, Невским и Владимирским районом Великороссии начала втягиваться в местное промышленное капиталистическое производство на основе потенциально появившейся в 1861 году рабочей силы. Как инженерные так и административные силы для украинских губерний было невозможно готовить из проводников политических интересов царизма. Польская промышленность подроссийской или Съездовской Польши (шовинистически называемой тогда Надвислянским краем) первая породила развитые формы национализма. Польский национализм на Украине вскоре столкнулся с той же самой невозможностью создавать местные административные и инженерные кадры для Украины как для желаемой сферы господства. Наметившаяся конкуренция польского, украинского и российского бизнеса в те же годы привела к восприятию националистических идей на Украине и в Великороссии. Это произошло таким же образом, как и в Польше на заре польской промышленности при политическом осознании её конкуренции с немецкой промышленностью в монархии Гогенцоллернов. Украинский национализм возник примерно одновременно с российским на основании того же механизма, который создал развитую форму польского национализма. Интереснее другое, а именно то, что современный российский национализм как форма конкурентного сознания имел своей первичной базой Волынь, где люди типа Шульгина защищались от польской конкуренции. В это время, а именно в 1900-1910-е года, сознание подавляющей части великорусского крестьянства не шло дальше регионального по осознаваемым рынкам сбыта воеводского масштаба, то есть в пределах губернии или соседних губерний. Лишь логистические удобства Львова, Киева и Вильно-Вильнюса привели в рыночной и образовательной конъюнктуре 1861-1905 годов к обособлению украинской, белорусской и литовской наций и к появлению границы с позднее обособившимися великороссами, чей по-настоящему «единый рынок» как фактор национальности оказался вовсе не рынком, а остаточно-рыночной промышленной связью в РСФСР конца 1940-начала 1950-х годов.
Восстановление российско-украинской межсубъектности в политической форме и частичное совпадение контуров революционного процесса в Европе с границами СССР возможно только как следствие политического взаимопонимания пролетариата Украины и России. Формой этого взаимопонимания может быть только крах буржуазных режимов в обеих странах, а, учитывая раздел Украины, также и крах контрреволюции в Европе, в особенности потенциально интервенционных группировок польской и немецкой буржуазии. Восстановление полноценной польской государственности по итогам Венского Конгресса оказалось связано с почти нереальным одновременным крахом монархий Романовых, Гогенцоллернов и Габсбургов. Восстановление государственности украинского народа после 2022 года оказывается связанным с одновременным крахом целого ряда режимов к западу и востоку от Украины. Такая невероятная комбинация может быть только результатом европейской волны мировой социальной революции. Будущее украинской государственности оказывается привязанным к ней тем, что стабильное существование Украины возможно только в составе международного противотоварного объединения, предсказанного ещё Юлианом Бачинским и позднее практически намеченного Владимиром Ульяновым.
Не устраняя материальную причину украинской государственности - неспособность рыночных государств России и Польши поддерживать воспроизводство основных фондов на Украине - Путин предполагает занять Украину таким путём, который является неявно рыночным, то есть военным. В расчёте на деградацию украинских основных фондов, которой самозабвенно способствуют государства Зеленского и Путина. Последнее предполагает облегчение российского рыночного господства над Украиной с подавленной промышленностью, явно беря за образец украинскую промышленную политику в исполнении монархий Габсбургов и Романовых. На самом деле подавляющая промышленная политика (не важно - для Романовых, Санации, Гитлера или Габсбургов) не исключает появления конкурентов и зверских форм этой конкуренции вплоть до Волынской резни. Монетарное конкурентно-рыночное подавление российской промышленности транснациональными корпорациями из США с начала 1990-х годов вовсе не исключило появления российской военной конкуренции против сил НАТО в 2014 году. Такую политическую и военную форму проявления получает закон капиталистического накопления в условиях империализма. Точно также российская буржуазия не сможет предотвратить появление неприятных, а то и зверских рыночных конкурентов себе на украинской земле как ей самой не помешал империализм ТНК из США. Не имея никаких идеологем о будущности украинского народа, кроме детально разбиравшегося пожелания деукраинизации в исполнении пана Сергейцева путинская администрация ничем не может заинтересовать трудовой народ Украины. Даже большинство дискриминируемых сейчас украинских великороссов не поддержат такое переворачивание принципов дискриминации. Ведь им обещают нечто как великороссам, но ничего не обещают как трудящимся и, шире, как людям. Следовательно, в этом смысле украинские великороссы могут распознать в «освободителе» аналог бандеровцев, которые тоже обещали односторонние и только-национальные преимущества, но украинцам, и точно также игнорировали украинцев как трудящихся. Нетрудно догадаться, что относительно великороссов Украины, именно Путин сильнейшим образом втолкнул их в тело украинской политической нации. Нет ничего невероятного если он станет таким же отцом украинской политической нации, каким для немецкой политической нации стал Наполеон III, политическое сплочение против которого привело к появлению империи Гогенцоллернов.
Похожим образом национальное размежевание между гражданами США и англоканадцами произошло по политическим причинам, касавшимся интервенции американской революционной армии, решившей освободить англоканадцев от реакционного королевского режима. Вот только англоканадцы, крайне близкие в генетическом и лингвистическом отношении к колонистам из США, почему-то не считали именно в Канаде королевский режим настолько же невыносимым, каким он казался для граждан США на их земле. Англоканадцы отстояли себя против вторжения из США и, с тех пор, всегда считали себя особой нацией несмотря на биологическую и лингвистическую близость к английским колонистам США. Лишь во второй половине прошлого века главные штабы США и Канады договорились не проводить штабные игры со взаимным военным вторжением, хотя до того более ста пятидесяти лет регулярно обновляли планы отражения вторжения. Словом, попытки Путина перебить скрыто-рыночной военной конкуренцией неудачи в открыто-рыночной перекупке Украины содержат в себе то, что во Львове называют «перформативною суперечністю», то есть противоречием в форме собственного выявления противоречия. В духовной сфере это оборачивается настоящим духовным вакуумом российской идеологии, который заполняется не более чем зеркальным отражением бандеровщины. Это не несёт украинскому народу ничего логически отличного от условий 2021 года при явном ухудшении условии жизни даже относительно нищенских условий Украины прошлого года.
Выбирая среди различных субъективных позиций из эмпирической литературы об украинских событиях стоит обратить внимание читателя на позицию мирных жителей Мариуполя, чьи жилища были в большом количестве безжалостно уничтожены и чьё присутствие в ходе боёв, по некоторым свидетельствам, максимально игнорировали обе стороны вооружённого конфликта. Российские войска были только формальной причиной бедствий жителей Мариуполя. Причинением бедствий фактически занимались все, кто не относился к мирным жителям Мариуполя. В этих условиях люди, в основном не имевшие симпатий к режиму Зеленского, наслышанные об аналогичных явлениях в путинской России и экономическом беззаконии в донбасских государственных образованиях оказались вне каких-либо идеологизаций. Нигде не могут найти они какого-либо выражения своего интереса. Как возврат украинской буржуазии так и российское господство одинаковы для них в том отношении, что предлагают подчинение тем, кто нарушал и игнорировал их коренные жизненные интересы.
Пожалуй, наиболее ценное из документальных свидетельств о российских действиях на Украине на данный момент создал бывший десантник Павел Филатьев в мемуарах под названием «ZOV». Мемуары очень сложны в языковом отношении. Программы автоматического перевода то и дело наталкиваются на социолектизмы российских военных и грамматические ошибки. Автор не скрывает клерикальных и патриотических симпатий, но, всё равно, фактическое изложение стоит того, чтобы разобраться в российском военном быту. Главный вопрос, на котором обрываются мемуары, это вопрос о последствиях действий российских войск на Украине.
Подобно боснийско-сербско-хорватскому конфликту, российско-украинский конфликт в принципе не имеет никакой возможности завершения уверенной военной победой одной из сторон. Избавиться от агрессивного российского бизнеса украинская буржуазия может только через демонтаж российской государственности с сохранением частной собственности. Такой сценарий нельзя отнести к вероятным, то есть для его реализации нужны намного более значительные силы, чем те, которые до настоящего времени втянуты в боевые столкновения на Украине. Медленная украинская мобилизация едва ли будет превращена в лавинную, так как это резко ослабит режим Зеленского. По той же причине режим Путина в ходе лавинной мобилизации конца сентября ограничился тем количеством, которое превосходит возможности украинской армии. Сама по себе полная лавинная мобилизация является актом среднесрочного ослабления любой из конфликтующих сторон. Терпимость к кровопрлитию на фоне обнищания хотя и разнится на Украине и в России, но везде не являлась высокой с тех пор как в тыл стали поступать гробы.
Что же касается российского бизнеса, то он не сможет получить нейтралитет от украинских трудящихся. Идеологический вакуум дополняемый организацией боевых действий в месте проживания отталкивает даже украинских великороссов, некогда имевших основания для симпатий к путинской России по причине возможного отсутствия национальной дискриминации. Что же касается украинцев, то лозунг деукраинизации однозначно выставляет российские войска как представителей двойного угнетения: классового и национального угнетения в пользу российских бизнесменов. Между собой бизнесмены Украины и России могут договариваться, но договориться с украинским народом российские бизнесмены не смогут, так как у них большие проблемы в способности договариваться с российским народом. В худшем случае может повториться российский захват Галичины. Российские войска были полностью дезориентированы в абсолютно неизвестной для них культурной среде и не смогли заложить никакой долгосрочной политики. Этот процесс наблюдал в свои последние годы изрядно ослабевший Иван Франко. Он заметил что, кроме агрессии военных, опасаться нечего, так как чиновники романовской монархии плохо ориентируются в местных реалиях и приносят с собой заимствованную глупую политику, гибельность которой ясна по состоянию дел внутри России.
Что ожидает в ближайшее время Белоруссию? Аншлюсс уже не кажется наиболее вероятным сценарием развития событий, хотя российские ТНК по-прежнему желают заполучить то, из чего сейчас извлекает прибыль немощная белорусская буржуазия. Во всяком случае, военное противостояние на белорусской земле кажется намного более реалистичным сценарием, чем простой аншлюсс. Политического ума Путина на данный момент хватило только на то, чтобы стать подлинным отцом украинской политической нации, впихнув в неё огромное число украинских великороссов. После уже второго спровоцированного Путиным резкого роста бандеровских настроений можно утверждать что он абсолютно необучаем в области национальных отношений. Путин, таким образом, может стать вскоре, если доживёт, отцом белорусской политической нации, толчок к резкому отграничению которой может дать аналогичная <спецоперация>. К такому выводу толкает не только обычное наблюдение, что белорусский литературный процесс через 10 лет повторяет стадии украинского и не только шовинизм Путина, обнажившийся как равный шовинизму Зеленского и не только анализ конкуренции ТНК, связанных с ЕС и российским государством. В пользу деструктивности белорусского будущего свидетельствует апатичное состояние белорусского общества. Все прошлые исторические примеры указывают, что такая апатия проходит только после жестокого и бессмысленного массового кровопускания. Кроме того, частнособственническая конкуренция в современных формах провоцирует на белорусской земле национальный нигилизм. Он питательно действует на наиболее реакционные националистические круги. Это хорошо видно по российскому и украинскому примеру и менее заметно в мононациональной Польше (не более 5% и не менее 3,1% непольского населения).
Однако военные разрушения белорусам готовит не Путин и не командование НАТО, хотя они едва ли откажутся от очередного «адреналинового приключения». Само белорусское общество будет виновато в разрушениях не меньше чем непосредственные исполнители. Начиная с гегелевской «Философии истории», простые объяснения военных разрушений отвергались передовыми представителями теоретической культуры. Все великие народные бедствия как продолжения частнособственнической конкуренции неизбежно имеют многофакторные причины как результат запутанной многофакторной конкуренции множества частных собственников.
Особенно чётко печальное будущее Белоруссии впервые показало себя при сопоставлении украинской хроники из мемуаров «ZOV» с популярнейшим рассказом белорусского классика «Паром на бурнай рацэ». Достаточно заменить несколько слов и перед нами современность:
«Дарога на захад ад гораду кантралявалася украінскімі войскамі. На пяцьдзясят кіламетраў шырокага рэчышча Дняпра быў толькі адзін мост. Тылу не было. Мост нельга было аддаць у рукі украінскіх войскаў і таму на процілеглы ад горада бераг быў высланы атрад ...»
Какова роль Европейского Союза в развивающемся конфликте? Думается, что американские группировки транснациональных корпораций решили действовать за счёт народов Европы через умело надстроенные ранее и крайне недемократические структуры единой Европы. Буржуазия Германии и Франции оказалась финансово-монетарными средствами лишена возможности удобного и привычного сговора с российскими бизнесменами. Тем самым она обозначилась как проигравшая в конкуренции с частными собственниками из США. В списке 100 ТНК с крупнейшими абсолютными денежными оборотами по месту главной конторы до российского вторжения с ЕС была связана лишь немецкая ТНК SAP. Ныне она оттеснена во вторую сотню. Некоторые немецкие политики обсуждают сценарий массовой скупки со стороны ТНК, развившихся из американского центра накопления капитала, подешевевших немецких промышленных активов с увеличившимися издержками. С этим же связывают возможный перенос немецких промышленных средств в США, где появилась потребность в разворачивании местной промышленности. Для немецкого народа реализация таких перспектив означает утрату промышленной жизни до того же уровня, что имел Донбасс 2013 года с приватизированными остатками советского донбасского промышленного района.
В условиях ослабления связей между США и КНР и намного более сильного ослабления торговли ЕС-Россия процесс роста народной нищеты в шенгенских границах выглядит более интенсивным, чем в США или в КНР и несколько отстающим о того, что наблюдается в России. В 2022 году впервые в Германии наши товарищи задумались о перспективе политической революции ранее, чем в ближайшие 7 лет. Политические и экономические события впервые становятся непредсказуемыми в масштабах месяцев и недель.
Крах Потсдамской системы международных отношений также является крахом любых евроцентрических концепций: в переделе мира между американскими и китайскими транснациональными корпорациями, ослабление американско-китайских связей отразилось в намного более разрушительном ослаблении торговли между Россией и ЕС. Именно эти территориальные образования понесли наибольший ущерб от конфликта, если не считать ввергнутой в пороховой дым Украины. Европа впервые является не эпицентром мировой войны, а тыловой областью чужого конфликта. Мировая напряжённость будет решаться на первом этапе за счёт истощения народов России и Украины. Государственная статистика по рождаемости и смертности за два последних года, публикуемая статистическими органами Украины и России заставила одного наблюдателя предполагать наличие своеобразного соревнования между режимами Путина и Зеленского относительно абсолютных и относительных темпов «отрицательного роста» (как пишут об этом в России) населения. «Соревнование», наверное, увлекло также чиновников бизнес-институций единой Европы. Они явно решили попробовать нечто подобное. Правда, они до сих пор не решили в какой форме истребление народов ЕС может принести наибольшую прибыль. Решение наверняка будет проходить через НАТО как орган общеевропейского и мирового бандитизма. Кстати, сопровождаемые натуральными и денежными хищениями поставки вооружений в рамках НАТО были, вместе с бандеровской идеологией, явно обоснованы действиями Путина и получили оттенок причинной обусловленности. Спустя всего четыре месяца по результатам осмотра последствий Путин оказался корифеем не только для бандеровских идеологов, но и для подпевал натовской гонки вооружений.
В долгосрочной перспективе ТНК США смогут сделать гешефт на ослаблении буржуазии стран ЕС, а ТНК КНР уже сейчас рады замещать российскую зависимость от торговли через шенгенские границы за счёт осторожного наращивания оборотов в северном направлении. Российская буржуазия не настолько манипулятивна по отношению к китайским ТНК как украинская буржуазия, фактически отказавшаяся от политической власти в пользу финансовых институций капитала, ассоциированного с США. Однако спокойствие на украинской земле исключается отнюдь не производными от экономической ситуации власовскими и бандеровскими идеологемами, а господством частной собственности. Действия военных в государствах основанных на частной собственности всегда являются продолжением действий бизнесменов, пытающихся договориться о дележе результатов народного труда. Именно поэтому лозунг «Мир народам!» в современных условиях предполагает своей практической предпосылкой начало сворачивания всех форм организации частной собственности на широких просторах от Ирландии до Сахалина. Ни прямо рыночное адмиснитрирование, ни военное, скрыто-рыночное администрирование, применяемое на Украине и в России не могут принести народам ничего кроме разорения, смертей, голода и эпидемий. Экономические основания мирной жизни были полнее всего выражены в технических планах Виктора Глушкова. Эти планы прямо продолжали линию, заложенную в работе «Государство и революция». На других основаниях мирная жизнь в Европе невозможна и, прямо наоборот, несколько сотен километров фронтов Югославской войны дополнились тысячей километров российско-украинского фронта с перспективой получить ещё каких-нибудь линий военного противостояния, продолжающих обильно имеющуюся в Европе конкуренцию крупных финансово-промышленных группировок.
Более широкий контекст:
Но тогда, в 1941-м, впереди было ещё четыре года самой кровопролитной войны. Она била по будущему, по молодым, совсем юным поколениям, а значит, и по тем, кому так и не суждено было родиться.
Война принесла столько невыносимых испытаний, горя и слёз, что забыть это невозможно. И нет прощения и оправдания тем, кто вновь замышляет агрессивные планы.
Почти век отделяет нас от событий, когда в центре Европы наглел и набирал хищную силу чудовищный нацистский зверь. Всё циничнее звучали лозунги расового и национального превосходства, антисемитизма и русофобии. С лёгкостью перечёркивались соглашения, призванные остановить сползание к мировой войне.
История требует делать выводы и извлекать уроки. Но, к сожалению, многое из идеологии нацистов, тех, кто был одержим бредовой теорией о своей исключительности, вновь пытаются поставить на вооружение. И не только разного рода радикалы и группировки международных террористов. Сегодня мы видим сборища недобитых карателей и их последователей, попытки переписать историю, оправдать предателей и преступников, на руках которых кровь сотен тысяч мирных людей.
В оригинале «osadniczych». Осадничий это военный поселенец с широкими полицейскими и административными правами. Осадничие из ветеранов националистических полков расселялись режимом Санации на украинских и белорусских землях с целью устрашения и полицейского подавления - Пер. ↩︎
Несомненно тематическое и, местами, ритмическое влияние Николая Некрасова на революционную и крестьянскую поэзию Украины и Белоруссии 1870-1900-х годов - Авт. ↩︎
Несколько лет назад в виде серии очерков для российского читателя была попытка познакомить его с типичным для российской левой способом мышления этого украинского политического мыслителя см. «Заметки для великороссов на полях книги Юлиана Бачинского "Україна irredenta"»- Авт. ↩︎