Битва за Киев: триумф и трагедии
2017-11-06 Дмитрий Королёв
6 ноября исполняется 74 года со дня освобождения столицы Украины Киева от немецко-фашистских захватчиков. Сегодня это историческое событие вызывает немало пересудов и кривотолков. Прежде всего, советскому руководству ставят в вину то, что оно стремилось взять город к предстоявшей дате, не считаясь ни с чем.
Те, кто размусоливают этот вопрос, - и ещё больше те, кто их слушают, - очевидно, ничего не понимают в основах военного искусства. Планирование любой военной кампании и операции подчинено решению политических задач, которые ставит перед генералами военно-политическое руководство страны. Собственно, война - вспомним ещё раз Карла фон Клаузевица - есть продолжение политики иными средствами, и, соответственно, планирование военных действий - это и есть продолжение иными средствами чьей-то внутри- и внешнеполитической стратегии.
Политические цели едва ли не важнее сугубо военных соображений - такой подход может вести к трагическим последствиям, но может и удачно «сработать», решив в свою пользу исход войны. Постановка же политических задач тесно связана с морально-политическим фактором, значение которого на войне велико. Когда в смертельной схватке сходятся два могучих, равных по силам противника, именно боевой дух войск и морально-политическая крепость тыла могут стать решающим фактором победы. В силу этого - а не только в силу идеологических особенностей советского государства - его руководство и вело столь отчаянную борьбу за города-символы и «даты-символы». Порою это вправду приводило к тяжёлым поражениям - как осенью 1941 года из-за желания И. В. Сталина любой ценой удержать Киев.
Но ради достижения морально-политического превосходства над врагом был проведён и не имеющий аналогов в истории парад 7 ноября 1941 года. Ради этого держался блокадный Ленинград - город Ленина, хотя можно же было, как говорят некоторые «умники», сдать его на милость немцев, предотвратив гибель сотен тысяч людей (но ведь Гитлер и собирался его уничтожить - как город-символ!). Ради этого наши войска зубами вгрызлись в развалины Сталинграда - города Сталина, хотя чего проще было отойти на левый берег Волги и там занять новую линию обороны.
Несомненно, взятие Киева к празднику имело большое моральное и военно-политическое значение - оно триумфально увенчало бы успешную летне-осеннюю кампанию, начатую разгромом немцев на Курской дуге. Нужно иметь в виду и то, что вскоре предстояла Тегеранская конференция, и столь крупный успех Красной Армии, выход её на Правобережную Украину стал бы ещё одним побудительным аргументом к союзникам, чтобы они поторопились с открытием Второго фронта.
Перенос военных действий на Украину, её постепенное освобождение от врага повлекли за собой ряд важных политических решений символического характера, которые - на это стоит обратить особое внимание - реализованы были как раз накануне решающих боёв за столицу республики. Прежде всего, 20 октября 1943 года Воронежский, Степной, Юго-Западный и Южный фронты были переименованы в соответственно 1-й, 2-й, 3-й и 4-й Украинские фронты. Город Киев освобождал, как известно, 1-й Украинский фронт под командованием генерала армии Н. Ф. Ватутина.
Интересный вопрос, поднятый в последние годы высказываниями некоторых политиков: насколько Украинские фронты были украинскими? Разумеется, это были оперативно-стратегические объединения единой Красной Армии единого советского государства, воевали они за общие интересы всей страны и народа, и состав их был многонациональным. Но зерно истины состоит в том, что, начиная с 1943 года, в составе Украинских фронтов резко возросла украинская этническая составляющая.
Руслан Гула в монографии «Витоки та роль радянського патріотизму у роки Великої Вітчизняної війни 1941-1945 рр.» (Днепропетровск: «Герда», 2012, 516 с.) приводит такие данные: в начале 1944 года в составе 1-го Украинского фронта воевали более 200 тыс. украинцев; в некоторых оперативных объединениях (5-я гвардейская армия, 27-я и 60-я армии) они составляли 60-80 % личного состава. В 4-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта украинцев было 57 % [с. 200].
Во время войны советское руководство, ища морально-политические резервы, принялось возрождать «старый», русский патриотизм и традиции дореволюционной российской армии (например, введение погонов). Это - непростой вопрос: многие исследователи левого толка сильно ругают за всё это Сталина, ругают его за отход от классовых принципов и даже видят в этом повороте истоки будущего морально-политического разложения советского государства и общества. Как бы то ни было, именно в самый тяжёлый, критический момент оборонительных боёв лета 1942 года - 29 июля (на следующий день после знаменитого Приказа № 227 «Ни шагу назад!») - в СССР были учреждены боевые ордена в честь русских полководцев Александра Невского, А. В. Суворова и М. И. Кутузова. Следующей же наградой такого рода стал орден Богдана Хмельницкого I, II и III степеней, учреждённый, опять же, тогда, когда готовился бросок на Киев, - 10 октября 1943 года. Первое награждение им состоялось 28 октября (всего же было около 8,5 тыс. награждений этим орденом).
Большую роль в учреждении награды сыграли А. П. Довженко и поэт Мыкола Бажан. Знак ордена получил выраженный национальный колорит: это единственный орден СССР, на котором надпись - фамилия гетмана - выполнена не на русском, а на другом - украинском - языке. Награда предназначалась для лиц, отличившихся при освобождении советской земли; в статуте его это не указывалось, но по факту орден являлся «украинским»: наибольшее число награждений им пришлось на Украинские фронты. Следует отметить и его «более мужицкий» (в хорошем смысле!), «всех уравнивающий» характер: если схожими орденами Суворова, Кутузова и Александра Невского награждались только офицеры (первыми двумя - от командира роты и выше, третьим - от командира взвода и выше) - то есть, это были как бы «элитные» награды, то ордена Богдана Хмельницкого III степени могли быть удостоены лица сержантско-старшинского и рядового состава, а также рядовые партизаны.
Возрождая старые русские военные традиции и патриотизм, руководство СССР явно сделало «посыл» также и в сторону второй по численности и значимости национальности страны, выбрав в качестве ключевой фигуры его «пантеона» Богдана Хмельницкого. Морально-политическое значение освобождения (да, к определённой дате!) Киева основывалось не только на том, что это - столица УССР, но и на том, что Киев - это центр древнерусской государственности. Известные кадры кинохроники, на которых красноармейцев «приветствуют» Софийский собор и Хмельницкий на коне, должно быть, производили сильное впечатление на граждан СССР. И не надо забывать, сколь важной и особенно острой была политическая борьба за Украину - между, скажем так, «просоветской» и пронемецко-коллаборационистской линиями.
Тяжесть боёв и потерь
Про Битву за Днепр, составной частью которой стала Киевская наступательная операция, говорят ещё, ссылаясь на цифры человеческих потерь при форсировании реки и удержании плацдармов, что она была проведена бездарно. Но здесь надо не размахивать цифрами, а анализировать условия и обстоятельства ведения операций.
Даже тогда, когда Днепр ещё не превратился в цепочку водохранилищ, он представлял собой серьёзную водную преграду («Редкая птица долетит до середины Днепра!»): так, например, в месте переправы у Большого Букрина южнее Киева река имела ширину 700 метров. Даже если двигаться по понтонному мосту, автомобилю или танку - а они тогда двигались по понтонным мостам едва ли быстрее пешехода - требовалось, в лучшем случае, несколько минут, чтобы преодолеть это расстояние - и это по ровной, простреливаемой поверхности, где невозможно укрыться!
Немцы занимали правый, высокий берег Днепра, над которым кое-где высятся небольшие горы. Скажем, над Большим Букрином господствовала высота 244,5 (на более поздних картах её высота обозначена в 242 метра) - северная оконечность Каневских гор. Река Днепр - очень удобный естественный рубеж для организации обороны, и ещё 11 августа - когда ещё шла Курская битва - Гитлер отдал приказ о строительстве укреплённой оборонительной линии «Восточный вал» («Ostwall»), наиболее важная часть которой должна была проходить по Днепру. Если бы немцам удалось это сделать, они могли рассчитывать на перевод войны в позиционную фазу и её затягивание в расчёте, например, на сепаратный сговор с Англией и США.
Однако времени на возведение полноценной сплошной линии укреплений по Днепру у немцев уже не было. В середине сентября 1943 года, не в силах сдержать натиск советских войск на Левобережье, германское командование отдало приказ на отступление - началось «бегство к Днепру». Опередить неприятеля на переправах у советских войск не получилось - но заметим, что при переправе через Днепр и враг понёс тяжёлые потери, так что позиции на правом берегу заняли достаточно уже ослабленные части. Ко времени наступления Красной Армии на Киев некоторые германские дивизии сократились до численности полка (такие сильно утратившие боеспособность дивизии в вермахте было принято именовать «боевыми группами»), были зафиксированы случаи, когда в танковой дивизии оставалось всего 5 танков.
Оперативная обстановка требовала немедленной, сходу, «на плечах» у врага, не дожидаясь зачастую прибытия инженерных частей, переправы через Днепр - для того чтобы не дать противнику основательно укрепиться на правом берегу и ещё в связи с тем, что приближались осень и зима. Поэтому форсирование столь сложной водной преграды, как Днепр, осуществлялось поспешно, с широким использованием подручных средств (брёвна, плоты, бочки и т. п.), что не могло не вести к потерям.
Спору нет, были допущены и просчёты. Так, И. С. Конев в воспоминаниях своих писал, что приданная его Степному фронту 5-я Воздушная армия поначалу не сумела обеспечить прикрытие переправ, которые безнаказанно бомбила немецкая авиация. Трагически закончилась плохо организованная Днепровская воздушно-десантная операция. После этого провала советское командование до конца войны отказалось от крупномасштабных воздушных десантов - так же, как, к слову, и Гитлер запретил их проведение после катастрофических потерь его парашютистов (и тоже из-за отвратительной организации разведки и десантирования) во время удачной в целом для вермахта Критской десантной операции весной 1941 года.
Так или иначе, 22 сентября удалось занять первый плацдарм - у Чернобыля, а в последующие дни - у Днепродзержинска, Кременчуга и южнее Киева. Принятая стратегия форсирования Днепра обусловила образование огромного множества плацдармов - всего их было 23! - вместо концентрации войск на паре-тройке них. С одной стороны, это сбивало немцев с толку - они не знали, с какого направления им ожидать наступления противоположной стороны. Однако существование множества плацдармов, конечно, распыляло силы Красной Армии, при том, что немцам было легче, «сидя на твёрдой земле», маневрировать силами и организовывать снабжение.
Противник обрушил на советские плацдармы страшнейшие атаки, намереваясь сбросить наших воинов в Днепр. Настоящий ад творился на Букринском плацдарме - это нашло отображение в целом ряде произведений литературы и кино («Батальоны просят огня», эпизод из киноэпопеи «Освобождение» и др.), и там Красная Армия понесла особенно тяжёлые потери (порядка 20 тыс. чел.). И всё же на правый берег было переправлено несколько армий, плацдармы были удержаны и расширены. Ещё в октябре советские войска неудачно пытались прорываться к Киеву от Букрина.
Кровопролитные бои за Букринский и Лютежский плацдармы показали, на мой взгляд, какую сильную оборону создали бы немцы на всём протяжении Днепра, если бы советские войска промедлили с его форсированием, желая организовать его основательнее. И не известно ещё, при каком сценарии потери были бы больше...
Букринский плацдарм поначалу считался более перспективным с точки зрения исходного рубежа для развёртывания наступления на Киев, тогда как Лютежский плацдарм чуть севернее Киева, в районе Вышгорода, рассматривался советским командованием как вспомогательный. Ответом на неудачи стал блестящий манёвр: огромные силы (3-я гвардейская танковая армия под командованием П. С. Рыбалко, 23-й стрелковый корпус, 7-й артиллерийский корпус прорыва и др.) были скрытно, незамеченными для неприятеля отведены обратно на левый берег, совершили марш в тылу вдоль Днепра и переправлены на Лютежский плацдарм, где для них уже было осуществлено инженерное обеспечение позиций. Оттуда РККА и нанесла свой решительный удар, в результате которого были освобождены Киев и Житомир.
За Житомир, правда, пришлось ещё повоевать. Германская армия оставалась ещё очень сильной. В середине ноября фельдмаршал Манштейн собрал мощный кулак из 15-ти дивизий, включая 7 танковых, в т. ч. отборные танковые дивизии СС «Рейх» и «Адольф Гитлер», и нанёс контрудар по Киеву. Житомир пал, возникла критическая ситуация - вполне реальная угроза потерять столицу Украины вновь. Советская армия перешла к обороне; выдающуюся роль в Киевской оборонительной операции сыграл командующий 60-й армией И. Д. Черняховский. Аккурат 1 января Житомир был освобождён во второй раз - и он вошёл в историю как единственный советский город, в честь освобождения которого Москва салютовала дважды.
Трагедия армейских мобилизаций
Большое хождение также приобрели нынче рассказы о том, как вернувшаяся советская власть забирала в армию украинских хлопцев и бросала их в бой безо всякой подготовки, чуть ли даже без оружия и обмундирования. Насчёт второго момента имеются сомнения: всё-таки в конце 1943 года нехватки оружия советская армия уже не испытывала. Кстати, наша система снабжения, во главе которой стоял начальник Тыла Красной Армии генерал армии Андрей Хрулёв, по воспоминаниям участников войны, бóльшую часть войны работала достаточно хорошо, исправно. Это ж ведь немцы зимой мёрзли в тоненьких шинельках, тогда как советские бойцы были обеспечены полушубками и валенками! Да, и пресловутыми ватниками тоже - эта неказистая, но добротная одёжа куда лучше современной синтетической мути, и наш ватник в годы войны показал полное превосходство над европейской военной модой!
Можно, однако, предположить, что как раз в начале осени 1943 года советская система снабжения давала сбои, во-первых, по причине того, что стремительное наступление привело к отрыву передовых частей от тыла, и, во-вторых, из-за того, что по указанию Гитлера немцы применяли на Левобережье тактику выжженной земли. Был разрушен железнодорожный транспорт, и значительная нагрузка по военным перевозкам (сотни тысяч тонн одних боеприпасов!) легла на автомобильные войска.
В любом случае, участие в тех боях «зелёных» новобранцев - это печальный факт, о котором писал, к примеру, в своём откровенном дневнике Александр Петрович Довженко: «Всех мучит мысль о бесчеловечных, невиданных страданиях народа. Рассказывают, что на Украине начинают уже готовить для мобилизации 16-летних, что в бой гонят плохо обученных, что на них смотрят как на штрафников, никому их не жалко» (цитировано по книге Руслана Гулы, с. 202).
В нормальных условиях организацией призыва на военную службу заняты специальные органы - военные комиссариаты. Однако война сильно нарушила работу всей этой системы. Это в тылу работают военкоматы, но как быть с только что освобождёнными районами, где требуется немало времени для возобновления деятельности всех госструктур? На ранее оккупированной территории, кроме того, возникает чехарда с документами, нарушается учёт военнообязанных. В связи с этим ещё 9 февраля 1942 года вышел приказ Ставки, разрешивший проведение мобилизации войсковым объединениям - армиям. Предполагалось создание в них запáсных полков, в которых бы и проводились отбор и боевая подготовка рекрутов.
Понятно, что такая «эрзац-система» давала худшее качество личного состава, чем полноценная, планомерная подготовка резервов в глубоком тылу. А когда не раз возникала критическая ситуация, в сражение приходилось бросать всех, кого только можно было собрать. Можно предположить, что осенью 1943 года - после летних тяжёлых боёв (и, соответственно, тяжёлых потерь!) и в преддверии новых крупных сражений - некоторые командиры испытывали нехватку штатного личного состава, и это подталкивало их к тому, чтобы быстренько «забривать» всех, кого попало, - в нарушение приказа Ставки! Нарушение состояло в том, что мобилизацией занялись на уровне дивизий и полков, а не армий, как того требовал вышеозначенный приказ. То есть, имело место элементарное самоуправство отдельных командиров.
И надо сказать, высшее командование отреагировало на эту ситуацию, издав 15 октября 1943 года приказ Ставки ВГК «О порядке призыва военнообязанных в освобождённых от немецкой оккупации районах». В этом приказе признавалось, что «допускаются серьёзные нарушения установленного законом порядка проведения мобилизации. Мобилизации проводят не только военные советы армий, но и командиры дивизий и частей, не учитывая фактическую потребность в пополнении». Новый приказ установил чёткий порядок: мобилизацию армейскими структурами допустили только в зонах боевых действий в 50-км полосе от линии фронта, на остальной же территории данная задача была возложена на военкоматы.
Приведённый документ свидетельствует о том, что «экспресс-мобилизации» на Украине - где, отметим, были богатые и крайне нужные для ведения войны людские ресурсы - вовсе не представляли собой сознательный геноцид украинского народа. Эти безобразия были обусловлены издержками страшнейшей из войн в истории человечества и самоуправством отдельных лиц - что, разумеется, оправдать нельзя.
Но ведь во время Битвы за Днепр рядом с человеческими трагедиями был проявлен и невиданный массовый героизм. Это сражение поставило рекорд по числу награждений званием Героя Советского Союза: 2438 - что составило 21 % от общего количества награждений за всё время войны (при том, что Битва за Днепр заняла лишь примерно 6,5 % продолжительности Великой Отечественной) и 19 % от общего количества награждений званием Героя за всё время существования СССР.
Чехословаки и партизаны в боях за Киев
Интересная, на мой взгляд, страница битвы за Киев - участие в ней 1-й отдельной чехословацкой пехотной бригады, которой командовал Людвик Свóбода.
Ещё летом 1941 года Советский Союз заключил соглашение о взаимопомощи с чехословацким правительством в изгнании. На основании этого соглашения был создан 1-й чехословацкий отдельный пехотный батальон, преобразованный 5 мая 1943-го в бригаду. В чехословацкое воинское формирование набирались граждане разорванной Мюнхенским сговором 1938 года Чехословакии, бежавшие от немецко-венгерских оккупантов и их словацких марионеток в Советскую Украину, - где они попадали в лагеря за незаконное пересечение границы. Теперь же их освобождали и давали им возможность с оружием в руках бороться за освобождение их страны.
В действительности в чехословацкой бригаде собственно чехов и словаков было меньшинство - а примерно две трети её составляли закарпатские русины и украинцы. Чехословацкое формирование приняло боевое крещение в начале 1943 года в Воронежско-Касторненской операции, отличилось в бою 8 марта 1943 года за село Соколово Харьковской области, в котором геройски погиб - и был посмертно награждён званием Героя Советского Союза - командир роты капитан Отакар Ярош; участвовало далее в освобождении Харькова и Левобережной Украины. За отличие в боях за Киев 139 бойцов чехословацкой бригады были награждены орденами и медалями. Само соединение за освобождение Киева было удостоено ордена Суворова II степени, а за освобождение Белой Церкви - ордена Богдана Хмельницкого I степени. Позднее бригада, пополненная личным составом после освобождения Закарпатья, вошла в состав 1-го чехословацкого армейского корпуса.
За умелое руководство своим подразделением и проявленные мужество и героизм в ходе боя 5 ноября в Киеве звания Героя Советского Союза был удостоен командир танковой роты чехословацкой бригады подпоручик Иосиф Буршик (1911-2002). Его подразделение отбило у немцев завод «Большевик», а сам Иосиф в ходе боёв за Киев уничтожил САУ «Фердинанд», 3 орудия, 2 дзота и др. Кроме того, его рота овладела селом Петровка под Киевом, разбив превосходящие силы врага.
Иосиф Буршик - примечательная личность, чей пример говорит о том, сколь сложными и непредсказуемыми могут быть человеческие судьбы. Он воевал ещё в 1939 году в составе чехословацкого легиона польской армии, был интернирован в СССР и оказался в лагере. За время пребывания в Союзе - а после войны он ещё и учился в Москве в военной академии - Буршик разочаровался в коммунистах, стал антикоммунистом. За что и был осуждён на родине, бежал из тюрьмы в ФРГ, а затем в Великобританию. В 1968 году он в знак протеста против подавления «Пражской весны» отказался от всех советских наград (помимо звания Героя, Буршик ещё был награждён орденом Суворова III степени). После 1990 года он был реабилитирован, ему дали звание генерала и вернули ему все чехословацкие и советские награды.
Зато командир бригады Людвик Свобода (1895-1979) - до войны кадровый офицер чехословацкой армии, окончивший военную академию в Праге, - сделал в социалистической Чехословакии более чем успешную карьеру. В 1945-50 годах он занимал пост министра национальной обороны, а с 1968 года, после подавления «Пражской весны», являлся президентом ЧССР и членом Президиума ЦК КПЧ. Был награждён званием Героя Советского Союза (1965) и трижды званием Героя ЧССР.
За героизм в Киевском сражении звания Героя Советского Союза (посмертно) был удостоен ещё один чехословацкий гражданин, но уже не чех, а словак, и не боец чехословацкой бригады, а партизанский командир - Ян Нáлепка (1912-43). Он был мобилизован словацким коллаборационистским правительством и отправлен на советский фронт. Будучи начальником штаба 101-го словацкого полка, Ян Налепка создал антифашистскую организацию и установил связь с партизанами А. Сабурова. В мае 1943-го он с группой единомышленников перешёл к партизанам и погиб 16 ноября 1943 года в бою за освобождение города Овруча Житомирской области.
Партизаны, вообще, были важными и активными участниками Битвы за Днепр и освобождения Киева. Они не только развернули в тылу противника активную «рельсовую войну», нарушившую его коммуникации, но и оказывали, вместе с обычными жителями, весомую поддержку советским частям, переправлявшимся через Днепр. В отряды партизан влились - и продолжили в них борьбу - остатки разгромленного немцами в начале осени Днепровского воздушного десанта.
Всего же в 1941-44 годах украинские советские партизаны уничтожили более 468 тыс. солдат и офицеров противника, уничтожили и повредили 211 самолётов, 1566 танков и бронемашин, 820 орудий и миномётов, разгромили 411 гарнизонов и комендатур, 56 штабов, взяли с боем 139 районных центров, посёлков городского типа и железнодорожных станций. Тяжёлый урон партизаны нанесли транспортной системе оккупантов, подорвав 5 тыс. эшелонов и 61 бронепоезд, уничтожив и повредив более 5 тыс. паровозов, 52 тыс. вагонов, 13,5 тыс. автомобилей, потопив 29 катеров, 22 парохода и 54 баржи. Эти данные, приведённые в книге Руслана Гулы (с. 319), наглядно показывают, какой вклад внесли партизаны Украины в Победу.
И в самом Киеве все годы оккупации продолжали вести борьбу подпольщики, боевые группы и отряды, такие как «Арсеналец» или «Киевский рабочий». Три их руководителя - Иван Данилович Кудря (1914-42), Владимир Силорович Кудряшов (1909-42) и Александр Сидорович Пироговский (1897-1943), - схваченные и казнённые фашистами, были посмертно награждены званием Героя Советского Союза. Подпольная организация «Арсеналец», созданная рабочими знаменитого завода «Арсенал» Нестеровским и Гайцаном (они также были казнены - причём незадолго до прихода Красной Армии, в августе 1943 года) и насчитывавшая до сотни членов, действовала вплоть до самого освобождения города. «Арсенальцы» выпускали листовки «Советский голос», в которых сообщали правду о положении дел на фронтах и призывали жителей к сопротивлению, организовывали саботаж и спасали советских граждан от угона на принудительные работы в Германию.
В ожесточённых сражениях за Киев и освобождение Украины проявляли героизм и проливали кровь люди разных национальностей, в т. ч. и иностранные граждане, и, конечно же, выдающуюся роль в этом сыграли сами украинцы. В тех сражениях было всё: и высочайшее воинское искусство, и очевидные просчёты советских военачальников; и беззаветная храбрость, и трагедии «маленьких людей», попавших в водоворот страшной войны. Историю Великой Отечественной войны надо видеть во всём её противоречии, не опускаясь при этом до принижения памяти всех тех - от рядового до генерала - кто спас человечество от нацизма.