Ленинский подход к субъектности (доклад-студия над работами Ленина)
2017-02-23 Тадэвуш З. (З. Тадэвуш)
Часть I
Ленин оказал огромное влияние на жизнь России и мира. Это влияние мы ощущаем до сих пор, хотя с времени его смерти прошло много лет. О нём спорят во всём мире, хотя в разных странах Ленин разный, свой. Например, в Европе к западу от Буга Ленин - это мыслитель, специалист в области теории познания. Многие европейские общественные движения начали к этому приходить по двум причинам:
Практика и идеология СССР в 60-ые годы прошлого века начала всё более отклоняться от пути коммунизма и возвращать страну в капиталистический мир.
Необходимость переосмысления путей развития общества и самого коммунистического движения, обращение к его основоположникам выглядит очень логичным шагом: ведь в любом движении основоположники находились в состоянии переосмысления накопленного опыта, а, кроме того, всякая научная теория - это инструмент для объяснения нового и нам ещё неизвестного. Любой же основатель того или иного теоретического направления ставится жизнью перед необходимостью переосмысления уже известного для познания неизвестного. Именно поэтому в случае кризиса того или иного направления мы и должны обратиться[1] к самим основам этого направления и критически их переосмыслить.
Безусловно обращение к Ленину как теоретику - это шаг плодотворный и необходимый. Любое общественное движение стремится изменить общество. Маркс и Энгельс вовсе не ограничивались написанием статей и книг. Первые организации коммунистов, которые были удостоены исключительного закона в Германии, были созданы при активном участии Маркса и его соратников. I интернационал объединял коммунистов, рабочих разных стран. Большая часть работы этой организации сразу же отпугнет любителя перестрелок и погонь, но именно благодаря I интернационалу коммунистическая практика и теория не были лишь замкнутым германским движением, но обретали своих сторонников в разных европейских странах, включая Царство Польское, Украину и Великороссию. Да, конечно, это были вовсе не миллионные армии под красными знаменами, но если коммунистическая теория, литература преследовалась в Европе, а позже и остальном мире единым буржуазно-феодальным фронтом, то значит, организационная работа первых коммунистов прошла успешно. Однако про эту практику умалчивали как буржуазные круги, так и легальный марксизм.
Ленин продолжил линию Маркса на теорию, меняющую действительность, а не просто описывающую или ворчащую на неё. Практическая деятельность Ленина и его сторонников охватывала множество мест Российской империи. После того, как партия большевиков взяла власть и начала строить коммунистическое общество в России, деятельность коммунистов отразилась в жизни каждого человека советской России. Многие ее горячо поддержали, так как советское государство на практике реализовывало принцип «кто был ничем, тот станет всем». Ситуация же с миллионными массами крестьян была именно такова: они были заложниками не только экономической эксплуатации капитала, но и находились в плену неграмотности. Давайте, посмотрим, что означала неграмотность в конце ХIX века и начале ХХ века.
Всякое государство стремится зафиксировать в письменном, формальном виде ту структуру общественных отношений, которую создал господствующий класс. Совершенно ясно, что закон - это всегда день вчерашний, противостоящий сегодняшнему. Посудите сами: формы и содержание способов производства и обмена постоянно меняются. Вспомните хотя бы весьма странные, фантастичные в своей глупости и прибыльности законы об интернете, а ранее - феодальную эпоху, где закон явно запрещал через цех развитие средств производства! Конечно, любая граница создана, чтобы ее нарушать, как писал ещё Гегель, но возможно это далеко не для всех. Что такое Уложение законов Российской империи? Весьма и весьма многотомное издание, которое накапливало в себе «вчерашние дни», начиная чуть ли не с первого царя Ивана IV. Оно проходило через несколько капитальных и косметических ремонтов, которые назывались реформами и кодификациями соответственно. В ходе реформ у господствующего класса доходили руки и, не всегда по своему желанию, до того, чтобы исправить наиболее вопиющие анахронизмы предшествующих эпох, а в ходе кодификации господствующий класс заставлял юристов навести порядок в своем же здании, чтобы не было в нём мест, где не ступала нога человека. Кодификация от Сперанского, приводившая в порядок законодательные акты, была далеко не первой и не последней, но, пожалуй, самой известной, так как попала в популярную историческую литературу. Сам закон написан отнюдь не в духе живого мышления, любящего противоречие, а, наоборот, в духе мышления строго формального, которое готово признать живое неживым и наоборот, лишь бы избежать каких-либо противоречий. Сами юристы не могут дать единого прочтения законов, и это при том, что именно им буржуазия поручила их писать и толковать. А крестьянин не мог его даже прочесть, для него закон был худшим из зол - самой абстрактной абстракцией из всех возможных. А самой конкретной реализацией воли господствующих классов являлся их произвол, который самым чудесным образом находил первейшего защитника в законах всё от тех же господствующих классов. Правда, неожиданно?
Однако если бы подарки безграмотности крестьянству ограничивались лишь беззащитностью в борьбе с государством. Наука и техника не стояли на месте, но при этом, как отмечают даже современные учебники истории, крестьянин центра Российской Империи 19-20 века пользовался теми же агротехническими приёмами, что и крестьянин 16-17 века. Относительное агротехническое преимущество польского крестьянства тоже не было большим - в окрестностях Познани германизация опиралась именно на хозяйственную несостоятельность польского крестьянства. Таким образом, безграмотность подрывала производительность труда самым решительным образом.
Энгельс говорил об «идиотизме деревенской жизни», и с ним нельзя не согласиться. Сейчас часть вполне буржуазной интеллигенции восхищается прекрасными порядками Российской империи. И действительно: это сейчас жена может разводиться, работать и т.д., а в Российской Империи женщина была вещью, вписанной в паспорт мужа, но мы потеряли такую Россию с такими человечными, милыми сердцу польского патриота порядками. Но даже эти воздыхатели по гнездам дворянской культуры вынуждены отметить: существовали две Польши и две России: шляхетская и крестьянская. Первая, забирая свой оброк со второй, зачитывалась литературной классикой, ломала голову над вечными проблемами, а вторая в это время пухла с голоду, ни о какой литературе и прочих вольных искусствах не имела представления. К её услугам были кабаки и монопольки, которые столь бережно и, обычно, с панской поддержкой, открывались царским правительством по городам и весям.
Далеко не все рабочие и городские трудящиеся были грамотны. Разночинцы и иные представители интеллигенции понимали, что рабочий должен уметь читать и писать. Поэтому бесплатно, в воскресных школах прогрессивная интеллигенция учила рабочих грамоте и другим знаниям. МВД Российской империи не оставило такие вопиющие деяния без внимания. Министр внутренних дел Дурново писал Победоносцеву, что воскресные школы - рассадник революционных идей и марксизма. Хотя это явно не соответствовало действительности. Вспомним, почему.
Ленин как организатор РСДРП считал важнейшей деятельностью партии революционную политическую деятельность, так как именно она, по его мнению, вела к наискорейшей смене общественных порядков. Как известно, Ленин считал революцией не сам захват власти рабочим классом, но те радикальные перемены общественной жизни, которые будут иметь место после установления пролетарской диктатуры. Однако, он понимает, что захват власти пролетариатом - необходимое условие, а потому сосредотачивает свои усилия именно на этом. Также он понимал, что без соответствующих умонастроений в массах никакая революционная организация ничего не добьётся. Однако взглянем на проект программы социал-демократической партии, предложенный Лениным в декабре 1895 года. В нём нет никакого указания на то, что образовательная деятельность среди крестьян или рабочих является существенным направлением работы РСДРП. Эту же точку зрения Ленин проводит и в 1905 году. Более того, в письме, где указывается на необходимый характер работы в условиях первой русской революции, Ленин пишет о том, что революционеры вынуждены были до 1905 года брать на себя и просвещение рабочих не только политическое, но и в вопросах элементарной грамоты и счёта. Уже одно то, что он считает это вынужденной мерой, говорит нам о том, что Ленин считал на этапе подпольного положения партии образовательную работу несвойственной революционеру задачей. Здесь же нельзя забывать что когда Ленин говорит о революционерах, то вовсе не имеет в виду лишь РСДРП. Под революционерами Ленин подразумевал и организации, которые проводили революционную линию и до РСДРП. Он признавал, что РСДРП имеет органическую связь со всей предшествующей историей революционной борьбы в России и мире. Конечно, РСДРП вела пропаганду среди рабочих, разъясняла текущий момент и задачи рабочего класса, однако это политическое просвещение, и оно совершенно не требует проникновения в воскресные школы. Такая пропаганда может весьма успешно вестись в рабочих районах: и сами проблемы, освещаемые пропагандой, перед глазами рабочего, и скрыться от преследований агитатору легче будет в рабочем районе, чем в воскресной школе. Ленину и его сторонникам приходилось решать множество организационных вопросов, связанных с работой партии, а меж тем, её численность составляла несколько сот человек по всей стране. В этих условиях ставить вопрос о широком неполитическом просвещении рабочих силами революционной партии просто невозможно.
Однако если партия писала для рабочих, а отнюдь не только говорила, то рассчитывала найти среди них читателей. Эти надежды вполне оправдывались. Кто же позволял рабочим в какой-то мере получить грамотность и основы иных знаний?
Вспомним, что 1860-ые - это времена проводимых царизмом реформ, определённого подъема деятельности земств, организуемых либеральными помещиками и мелкими буржуа. Естественно, с таким составом земства считали имеющийся порядок верным во всех его существенных переделках. От пути революционного они сразу же отказываются, и это тоже понятно. И буржуа, и помещик, пусть самый либеральный, имеет всё свое от того самого неидеального общественного строя и защищается крайне нелиберальным штыком от того самого народа, которому так хочет помочь. Что же делать? Есть много маленьких проблем, которые можно пытаться решить, не трогая основы общества. Польза земствам и им сочувствующим тройная: никакого насилия, кроме государственного (а оно земствам, как правило, не грозит); обществу приносится некоторая польза, ничего в сущности не меняя; земство может себя почувствовать важным общественным институтом. Почему ничего не меняя? Судите сами: на одного выученного грамоте рабочего в город придут десятки неграмотных, на одно честное судебное решение будет сотня купленных и т.д. Не смотря на низкую эффективность, земства были одним из инструментов распространения грамотности в массах. Однако, всех ли распространителей грамотности мы упомянули?
Нет, были и вполне независимые волонтёры из разночинцев, которые шли в народ его учить. В том числе, и грамоте. Очень часто это были нравственные революционеры, которые никакого насилия не признавали, а верили в то, что поэтапной работой по смене человеческого сознания можно преобразить общество. Безусловно, они считали необходимым учить грамоте рабочий и крестьянский люд.
Нельзя и народников забывать. Хотя больше всего внимания уделяют[2] народникам-террористам, однако у них было и второе крыло, которое считало необходимой длительную подготовку народного сознания к новому обществу. Кто знает это новое общество? Народники. Если они попытаются сразу же все поменять или менять лишь террором, то народ, не имея представлений, за что идёт борьба, просто не поддержит их. А потому народники должны идти в народ и образовывать его, готовя к новому обществу. Далеко не все народники, «ходившие в народ», до него дошли, но те, что дошли, помогали народу получить образование (хотя бы самое элементарное).
Все эти круги никак не могли быть носителями революционного марксизма, но господину Дурново было дурно уже хотя бы от такой возможности. Еще более г-н Дурново не одобрял саму возможность образования простого люда, впрочем, как и обер-председатель святого синода К. П. Победоносцев.
Образование народа таким образом начинало зависеть от политического курса государства самым явным образом. Своих К. П. Победоносцевых хватало в любой стране, но при этом ещё в 19 веке многие европейские страны решили необходимым условием иметь хотя бы сильно ограниченным, народное образование[3]. И, действительно, буржуазии нужен был рабочий, который элементарно понимал, с чем он работает. Таким образом образование необходимо связано с хорошей технической вооруженностью промышленности. Если же страна может себе позволить ограничивать всякое образование своего населения, то значит, у народного хозяйства нет потребности в грамотных рабочих, что неумолимо свидетельствует о малом распространении фабричного труда в народном хозяйстве и о его плохой технической оснащенности. Оба факта находят подтверждение: первые российские монополии по образцу Продмета появляются лишь в 90-ые годы 19 века, а первые европейские начали складываться еще в 70-80-ые годы. Российские промышленники вынуждены были импортировать большое количество машин зарубежного производства, российские нефтяные магнаты гнали за границу сырую нефть, но при этом Нобели продавали очищенную и переработанную. Сейчас всем известно, что цена продуктов переработки нефти и просто очищенной нефти и её фракций в несколько раз выше, чем сырой, неужели же капиталист будет отказываться от роста собственных доходов в условиях естественной монополии? Это он может сделать только в одном случае, когда экономика страны не может предоставить возможность наладить выгодного производства переработанной нефти.
Таким образом, один вопрос о всеобщем образовании с неизбежной необходимостью затрагивал целый ряд политических и экономических вопросов жизни общества. Уже достижение одной цели всеобщего народного образования требовало радикальных перемен в стране. Мы же знаем, что Ленин не стал ограничиваться лишь образованием, а производил куда большие перемены в стране. Безусловно, что практическая деятельность Ленина очень легко может не дать человеку увидеть теории, которая к ней приводила. В странах социалистического лагеря эта проблема усиливалась также грубой, исторически преступной политикой Суслова, которая превращала теорию и практику Ленина, Маркса и Энгельса из инструмента анализа и преобразования действительности в инструмент оправдания действительности и любой глупости, которая в ней происходит. Эта политика имела место во всех странах народной демократии, хотя, конечно, фамилии тех, кто реализовывал такую политику были различны[4]. Сейчас, читая материалы различных коммунистических движений Центральной Европы, весьма забавно наблюдать, что многие, особенно официальные левые, выставляют на повестку дня и как своё кредо не что-то новое, а то, что они ни на шаг не отступают от «правильного» прошлого той или иной бывшей страны народной демократии. Прочитайте споры и официальные материалы различных левых движений, особенно политических партий: многие основную часть программы отводят бессодержательным утверждениям о том, что всё должно быть так как в ПНР, СССР, ЧССР, ГДР и даже лучше. Еще одним важнейшим пунктом программы очень многих левых является выяснения вопроса, а кто же наиболее близко стоит ко вчерашнему дню. Ленин обращался к вчерашнему дню, но говорил, жил и действовал в сегодняшнем и завтрашнем. Ленин писал о Марксе, разъяснял его точку зрения. Однако он оставил немного статей, где бы анализировал проблемы будущего. Здесь важно заметить: его противники из буржуазных кругов, мечтая о дне вчерашнем, всегда вынуждены были учитывать сегодняшний и завтрашний день. Современная буржуазия, особенно после распада мировой социалистической системы, с ещё большим усилием прогнозирует и пытается определить день завтрашний. Так возможно, уже пора и многим коммунистам учесть опыт классового противника и из проблем 1952 года шагнуть к проблемам 2014 года?
Практика Ленина, как и любая серьёзная практика, живая, меняющаяся и даже ошибающаяся. Ленин не был пророком, видящим насквозь всё и вся через века. Его практика вырастала из теории, которая являлась осмыслением действительности. Но действительность не является чем-то застывшим, напротив - это постоянное движение, значит, любое живое дело и мысль должна быть столь же подвижны, как и действительность. Когда читаешь работы Ленина в хронологическом порядке по какой-либо теме, то можно проследить, как у него рождалась та или иная концепция, менялась, а порой даже отвергалась. У него есть и эмоции, и реакция на события своего времени, есть и теоретические размышления, которые мы уже должны уметь применить в наше время. В этих работах нет одного (чего бы так хотелось многим): теории, которая автоматически была бы готова на все случаи жизни и не требовала бы знания своих истоков. Как раз чтобы понять ленинскую теорию, необходимо хорошо знать те условия, в которых он жил и работал. Однако вместо этого господствовавшие при народной демократии позитивисты дали нам Ленина вне времени, пространства и обсуждения. В итоге, как мы увидели по разным источникам, за Бугом о Ленине сложилось очень однобокое представление: это такой практик, который лихо экспериментировал над страной и очень её не любил или очень её любил - это как кому больше нравится. В свободное время от экспериментов он писал фантастику, которая мало имела отношения к реальности. Между тем, именно в этой «фантастике» Ленин объясняет и анализирует свои же действия и представления, теории. Но за Бугом продолжаются потоки теорий о том, как же мыслил Ленин, хотя это всегда нам доступно. Судя по всему, кривая дорога к цели куда интересней прямой.
Ленин был всегда един в своей теории и практике и забывать это нельзя, чтобы понять его действия. К чему же это приводило? Например, к тому что Ленин как настоящий марксист в 1894 году выдвигал программу РСДРП, которая политической целью партии намечала уничтожение самодержавия, а экономически - помощь в становлении и развитии капитализма. Если её почитать, то многие требования могла бы поддержать и любая либеральная партия. На первый взгляд, это весьма странно, более того, Ленин очень жестко противостоял народникам с их отрицанием капитализма для России. Как же это возможно? Это прямо следовало из того, что Ленин хорошо владел теорией марксизма и историей его практики. Если мы будем читать хотя бы "Манифест коммунистической партии", то в первой же главе «Буржуа и пролетарии» нас удивит то, как Маркс и Энгельс последовательно показывают необходимость и неизбежность, прогрессивность капитализма. Это совершенно ясное соображение, если помнить, что по мысли Маркса, развитие производственных отношений прямо зависит от уровня и характера производительных сил, а их несоответствие приводит к острейшим кризисам в обществе. Именно поэтому «Манифест» говорит нам в части об отношении коммунистов к другим политическим и общественным движениям о том, что коммунисты должны поддерживать любые движения и веяния общественной жизни, которые способствуют совершенствованию производственных сил и отношений. Если коммунисты находятся в условиях полуфеодального или феодального общества, они должны поддерживать борьбу буржуазии за капиталистические отношения в обществе, однако, имея в виду скорейший переход к борьбе за социалистические производственные отношения, которые используют средства производства, созданные капитализмом.
Ленин применил именно это положение к конкретным условиям России, и поэтому он выступал по ряду ключевых вопросов в 1894 году как вполне прокапиталистическая сила, однако уже в 1900-ые годы новая программа Ленина содержит признание того, что в России разрастается промышленный и банковский капитал, а потому уровень производственных сил и количество пролетариата позволяют перейти от задач поддержки капитализма к поддержке пролетариата в борьбе с капитализмом. После этого тактика и стратегия партии значительно изменились. Таким образом, Ленин никогда не занимался огульным отрицанием объективно сложившихся условий, так как подобные отрицания напоминают маленького мальчика, который считает молоток плохим, так как он же ударил его по пальцу! К сожалению, многим и сейчас попадает своими же молотками по пальцам именно потому, что общество имеет свой объективный ход развития.
Общество - это люди, а люди - это носители сознания и мышления. Мышление и сознание по сути своей - это итог того, как общественные процессы отражаются в человеке, и как человек влияет на них. Исходя из этого, Ленин всегда рассматривал экономические проблемы вместе с иными общественными вопросами. Образование, с точки зрения Ленина, было тем инструментом, который начнёт менять людей, а новые общественно-экономические отношения послужат основой и закреплением этих изменений. Новые же люди начнут строить и развивать новые производственно-экономические отношения в обществе. По этой причине Владимир Ильич всегда занимался как экономическими, так и внеэкономическими вопросами. После революции, понимая необходимость перестройки всего общественного сознания, он очень энергично создавал новую систему воспитания новых людей, так как понимал, что система образования - это кузница нового народного хозяйства, а народное хозяйство - это основа и необходимое условие новой экономики и общества. Сейчас вопросы развития общества важны как никогда, а поэтому мы считаем важным рассмотреть ленинские взгляды на субъектов и субъективность в обществе. Всякое явление, которое мы изучаем и обдумываем, имеет свое развитие, а раз это так, то и мысль должна в своём изучении явления идти по его пути развития. Именно это соображение делает необходимым рассмотреть педагогические взгляды Ленина в развитии.
Часть II
Свою активную деятельность в печати легальной и нелегальной Ленин начал с анализа экономического положения России. Этот вопрос был особенно важен для общественной жизни России. Если она не являлась капиталистической страной, то ясное дело, что срочно необходимо сворачивать с гибельного пути. Однако этим дело не ограничивалось: если мы не являемся страной капиталистической, то кто нам мешает проводить различные проекты по поиску правильного пути.
Поиски правильного для России пути народники вели и очень активно. Эти поиски отражались в одном из главных органов народников: «Русском богатстве». Рассмотрим некоторые примеры таких проектов. Один из сотрудников "Русского богатства" Южаков предложил весьма выгодный план построения народного образования. У этого плана имелось два замечательных свойства: минимальные затраты правительства и даже прибыльность всего проекта в перспективе, а кроме того, он охватывает большую часть молодого населения Российской империи. Ленин не мог обойти вниманием этот план и дал его подробный анализ.
Южаков предлагал следующее: у нас есть большое количество сельского населения молодого возраста, а грамотность ему не помешала бы, однако за это кто-то должен платить. Гимназии находятся в сельской местности, а значит, и решить проблему очень просто: отучился зимой, осенью, так отработай свою учебу летом полевыми работами в пользу гимназии. Однако это все же погашение лишь части средств, затраченных на ученика, а потому он оставляется на год работ при гимназии, так как надо вернуть полную стоимость обучения, и это, как минимум. Однако, кроме этого, такой труд на гимназию позволяет последней нанимать при необходимости дополнительных рабочих. Понятно, что ни о какой хотя бы мизерной оплате труда такого работника за образование так же, как и о нормах и ограничениях труда, не может идти и речи. По мысли господина Южакова, это не является серьезной проблемой: ведь такой дармовой работник получает образование!
Ленин отмечает, что будущая схема получения образования по Южакову известна была любому крестьянину. Действительно, ведь господин Южаков нашёл новый и уникальный путь России - крепостное право в обмен на право образования.
Под конец 1894 и в начале начало 1895 года Ленин опубликовал ещё несколько статей, где анализировал ряд «прожектов» народников. Почему же в период 1894-95 гг. Ленин уделяет этому внимание? Объяснить это можно следующим образом. Для современного человека гносеологическое отношение субъективного и объективного никаким открытием являться не может. Однако это в большей степени относится к технике и естественно-научному сектору. Границы субъективности и объективности в обществе отследить гораздо сложнее. Как мы считаем, эта проблема актуальна для любой исторической эпохи, включая современность.
Субъективность - что это? Можно было бы сказать наиболее общо: это те процессы, которые происходят в нас. Однако такое определение совершенно не соответствует потребностям познания сущности. Проблема такого определения в том, что оно объединяет в себе слишком много процессов, которые внутри нас, но совершенно не являются субъективными. Например, дыхание - сугубо внутренний процесс, однако даже любой врач сообщит вам, что в работе легких и центров головного мозга, ответственных за вдох и выдох, нет ничего субъективного. Мы на них никак не можем влиять своим сознанием прямо. Относительно йогов и прочих техник сознательного воздействия можно сказать следующее: да, действительно, сознание может иметь определённое влияние на физиологические процессы. Механизм биологической обратной связи (БОС) - ещё более яркое тому свидетельство: человек, используя визуальные, звуковые подсказки технических средств, анализирующих электрическую активность мозга, может научиться воздействовать на электрические ритмы мозга, а также на иные ритмические процессы организма, которые связаны с нервной системой. Сейчас это используется в медицине, однако сказать, что всей физиологией центральной нервной системы во время реализации БОС управляет сознание, нельзя. Причина этого заключается в том, что нервная система в ходе эволюции получила разные уровни организации. Первой структурной единицей нервной системы является нейрон (нервная клетка), особенностями строения клетки определяется, когда нейрон может разрядиться электрическим импульсом на другие клетки, а когда он будет заряжаться для нового импульса. Это определяется особенностями молекулярной структуры клетки, общим количеством различных веществ в организме. Науке неизвестны какие-либо способы прямого сознательного воздействия на процессы функционирования нейрона.
Следующим уровнем организации нервной системы является группа нейронов или (как её красиво называют в нейрофизиологии) ансамбль нейронов. В основе всякого такого ансамбля лежит два элемента: сами нейроны и связи между ними. Важно отметить что межнейронная связь - это не какой-то отдельный элемент клеток или вещество, это процесс, включающий целый ряд электрохимических изменений веществ, вырабатываемых нейронами. Как только каким-либо образом остановить процесс такого обмена веществами между нейронами, то организм очень быстро попадет в состояние неработоспособности и клинической смерти. Совершенно буквальная реализация принципа «жизнь есть движение, а остановка - смерть». Это опять же физико-химический процесс, который не нуждается в воздействии сознания.
Следующий уровень организации центральной нервной системы - отдельные ее системы (большие полушария, спинной мозг, и т.д. ). Здесь регуляция идёт за счет обработки информации от органов чувств и различных переключающих зон мозга и нервной системы. Сознание здесь вновь не нужно, рефлекторные реакции осуществляются на уровне отдельных групп мышц и нейронов. По данным современной физиологии, включая эксперименты, для распознавания тех или иных входных сигналов (зрительных, звуковых и иных) в нервной системе есть группы или отдельные нейроны-детекторы, которые «настроены» на вычленение нужного сигнала и его распознавание. Поднимемся ещё выше, так как и здесь психическому, сознательному и субъективному делать ещё нечего.
Взаимодействие частей нервной системы - это уже уровень проявления психического, здесь уже можно говорить о низшей форме субъективности. Почему? В мозге человека есть, например, сложная многослойная зрительная система, которая умеет распознавать как элементарные зрительные образы и явления, подобные изменению уровня освещенности, так и сложные предметы, зрительные образы. Например, мы вполне можем отличать на вид советский флаг от американского, однако никаких нейронов, «знающих» советский флаг, ребенок от рождения не получает. Этому зрительные нейроны «учатся», создавая связи с другими нейронами мозга. Другими нейронами мозга являются нейроны в зонах мозга, ответственных за целенаправленные действия, восприятие речи и её создание, и пр. Сама по себе зрительная система мозга без прижизненного опыта ничего не может, причём не может даже нормально развиться. Для выяснения особенностей развития различных систем восприятия ставили опыты над различными животными. В этих экспериментах животным не давали активно взаимодействовать со средой, в которой те существовали. Итогом развития таких животных становилось следующее: системы восприятия были недоразвитыми и неработоспособными. Нервная система - это тонкий инструмент многоцелевого назначения, однако без адаптации к внешним условиям он бесполезен.
На данном этапе мы и подходим к ответу на вопрос, что такое субъективность. Попробуем ответить на вопрос, зачем нам нервная система и её процессы? В окружающем нас мире - огромное количество событий, значит, необходимо иметь возможность отделять важные и неважные, учитывая потребности организма, однако важно и передать их настолько точно, насколько это нужно организму для выживания. Просто так разве интересно отражать события? События нам интересны тогда, когда нам надо что-то изменить или сохранить в окружающей среде. Таким образом, живым организмам необходимо иметь возможность целенаправленной деятельности для удовлетворения своих потребностей. А какая же целенаправленная деятельность возможна без способности предсказания возможных вариантов развития событий? Таким образом, мы приходим к идее психики как активного отражения действительности. Активность отражения заключается в том, что психика начинает руководить тем, как менять окружающую среду на основе полученной информации о ней, а так же потому, что сам характер отражения избирателен. Вполне возможно, что читая или слушая этот текст, ваша психика не считает нужным его отражать для себя.
Идея активного отражения принадлежит Ленину, а позже она получила развитие в советской психологии. Итак, можно ли из этого сделать вывод, что субъективное = психическое? Нет!
Субъективное нельзя сводить лишь к психическому, а психическое к субъективному.
Развитие социальных форм поведения у приматов заставляло развивать их свои возможности общения. Вместе с этим у приматов получила развитие орудийная деятельность, т.е. возможность использования или создания предметов для разрешения какой-либо проблемы. Использование орудий зафиксировано уже у обезьян - как в экспериментальных ситуациях, так и в естественной среде. В естественных условиях шимпанзе применяет, например, палочки, чтобы извлечь муравьёв из муравейника. В экспериментах обезьяны могли совместно использовать палку и ящик, чтобы достать высоко висящий банан и т.д.
Человек в своей орудийной деятельности пошел дальше, чем обезьяны, он создавал новые орудия с нуля. Процедура обработки исходных материалов требовала осмысления и запоминания, сами орудия требовали для своего использования все более сложной процедуры обучения. Наверно вы согласитесь, что эффективность опытного охотника с копьём сильно отличается от начинающего. Даже современные виды оружия, несмотря на всю их интеллектуальность, невозможно использовать, просто нажимая курок. Так перед человеком встала проблема описания окружающего мира и своих действий в нём. Это полбеды, развитие трудовой деятельности у человека принуждало развивать всё более сложные отношения между членами одного коллектива. Если животному в большинстве случаев достаточно передать своё эмоциональное состояние, то человеку обычно этого недостаточно. Ему необходимо передать другим членам группы то, как он планирует действовать совместно с ними. Это невозможно сделать, пока у вас нет единой системы описания мира, имеющей силу для всего сообщества. Как же такое описание мира, принимаемое большинством, может появиться?
Описание мира, принимаемое большинством, может появиться, если оно будет ухватывать наиболее существенные части тех явлений, предметов, которые нужны человеку. Это предполагает отказ от многих второстепенных деталей. Как и где такого добиться?
В результате огромного количества обобщений сейчас у нас есть устойчивое понятие «компьютер». Но чтобы добиться его формирования, необходимо было выделить наиболее существенные детали из десятков проектов новых устройств, сотен моделей производителей и миллионов случаев использования компьютера. Аналогично рождается и рождалось всякое понятие через обобщение опыта, накопленного людьми.
На вопрос «как» мы ответили, а на вопрос «где» - ещё нет. Где же кузница новых понятий ?
Возможно, она в голове у каждого отдельного человека? Действительно, мыслительный процесс ведь у каждого свой, процесс обучения тоже свой и т.д. Однако с этим вряд ли можно согласиться: часто мы не можем понять переживаний другого человека именно потому, что они у него глубоко внутренние, свои. Общество в штыки принимало новое именно потому, что для этого нового в обществе ещё не было необходимых общепринятых понятий. Получается, что природу понятий надо искать во взаимодействии людей.
Наиболее распространённые взаимодействия людей в обществе, охватывающие большинство предметов материальной культуры человека, - трудовые, производственные. Вокруг распределения и использования их результатов складываются иные общественные отношения. В этих отношениях люди многократно сталкиваются с одними и теми же явлениями, решают, как их использовать себе на пользу. Безусловно, в этом постоянном процессе люди вынуждены постоянно решать вопрос: что в том или ином предмете и процессе важно, а что нет?
Интересно отметить, что довольно часто даже научные понятия меняют содержание, попадая в оборот различных научных групп. Таким образом понятия, ткань нашей картины мира, творит не группка мудрецов или мудрец, а все мы, участвуя в процессе общественного производства и распределения. Понятийное мышление человека является необходимым условием высшей стадии, но недостаточным. Формирование понятий требует от человека понимания границы между его картиной мира, его понятием и теми явлениями, предметами, которые оно охватывает. Понятие - это и есть процесс такого разграничения внутреннего акта мышления и действительности, которую активно отражает наше мышление. А что же само мышление, есть ли понятие о нём самом?
Конечно, есть, мы не можем обсуждать и работать с тем, что невозможно представить как понятие. Мышление же имеет в себе как сугубо индивидуальные черты, так и много общего для всех людей, определяемого общественным развитием.
Психика - отнюдь не только мышление и сознание. Например, многие установки очень сильно влияют на наши решения и действия, однако осознать, что они у вас есть, весьма непросто. Всё же, они часть психики. Есть целый ряд психофизиологических процессов типа движения глаз, которые вами не осознаются и не управляются сознанием, однако составляют большой пласт психических явлений. Эти неосознаваемые явления имеют сильнейшее влияние на человека и его сознание. С нашей точки зрения, высшей формой субъективности у человека является не только его способность целенаправленного действия, но и способность к познанию своего же мышления и его изменения. Говоря наиболее кратко, высшая форма субъективности - это концентрированное осознание объективности и необходимости. Однако только ли человеку она присуща?
Общество - это многогранное явление, оно состоит из различных общественных групп и их интересы часто бывают противоположны. Выделять эти группы можно различными способами. Например, сейчас в буржуазной науке популярен способ стратификации по Питириму Сорокину (он сейчас не является монопольным). На каком же способе остановимся мы? Если посмотреть на всё предшествующее изложение, то мы ставили во главу угла производственные отношения и место человека в них. Здесь, мы рискуя повториться, напомним, что производственные отношения охватывают собой не просто акт получения зарплаты за производственный процесс. Они охватывают как само производство, так и те отношения, которые складываются вокруг него между людьми. Распределение общественного продукта сюда входит на общих основаниях, так как многие товары, произведенные в капиталистическом обществе, интересны вовсе не сами по себе, а как часть сложных цепочек товаров, услуг и их потребления. Общественное распределение же уже вовлекает в себя и множество внеэкономических процессов: идеи людей, которыми они руководствуются, образы культуры, политическую борьбу, науку и т.д. Как мы частично выяснили, многие внеэкономические вещи имеют самую прямую связь с ... экономикой! И всё же нет никаких «экономических людей» буржуазной экономической теории, а есть просто люди, которые имеют свои взгляды на различные процессы в обществе и интересы в этих процессах. Не вызывает удивление то, что буржуазия не финансирует преподавание политэкономии, так как эта наука всегда стремиться ответить на один из самых неприятных вопросов: кому выгодно?
«Выгодно или невыгодно!»,- какой меркантильный взгляд на мир воскликнет читатель. Конечно, с ним можно согласится, что ничего высокодуховного в этом взгляде нет. Не имея огромных накоплений, все мы хотим идти на работу, чтобы получать зарплату, а что это такое? Это фактически наша цена - не больше и не меньше. Да, конечно, нам платят за способность к труду, однако она складывается из наших знаний, состояния организма и многого иного. Для большинства трудового населения в Средние века и в Новое время знания можно было считать чем-то вроде фиксированных расходов, а теперь так возможно далеко не всегда. Быстрая смена техники делает знания переменными издержками. Сейчас, например, штатной статьей расходов больших корпораций информационной сферы является переобучение сотрудников. За Бугом всем хорошо известна фирма 1C, которая активно получает свои деньги в том числе и за консультирование и переобучение сотрудников бухгалтерии. Однако до того, как знания стали составлять существенную часть расходов, всё равно ведь платили зарплату. А за что же? Правильно, чтобы вы сохраняли трудоспособность и могли потом расширенно воспроизвести рабочую силу в своих детях. Так и получается, что зарплата - цена вашей жизни в капитализме.
Вся социальная сфера, которая обеспечивается государством, является всего лишь стоимостной оценкой жизни, различного рода прожиточные минимумы опять таки представляют собой стоимость жизни человека. С точки зрения капиталистической системы человек интересен лишь в трех ипостасях:
Собственник средств производства и иная буржуазия. Как известно, возможность отчуждения результатов труда работника осуществляется капиталистом во многом благодаря тому, что работник хоть и лично свободен, но лишён средств производства. В силу этого обстоятельства, он не может реализовать свою рабочую силу без участия капиталиста.
Работники и безработные. Даже при наличии самых совершенных средств производства никакой прибавочной стоимости капиталист не сможет получить, если не использует главную производственную силу - человека. Живой труд может обходиться без овеществленного в самых примитивных производствах, однако овеществленный труд (капитал) никогда не может приносить прибыль без живого.
Потребитель. Каждый товар должен быть продан. Буржуазия никак не может обойтись без рынка сбыта. Покупатель товара на рынке дает жизнь буржуазии «за прилавком». Безусловно, интересы производителя и потребителя противоположны, однако эти интересы едины, потому что этими тремя ролями можно вполне закончить описание положения человека в капиталистическом обществе. Сам капиталистический способ производства, развивающий промышленные формы труда, вызывает к жизни класс пролетариата, который, с одной стороны, теснейшим образом связан с капиталистическим способом производства, а с другой, имеет совершенно противоположные интересы по отношению к классу буржуазии. Возникает вопрос о образовании классов и их субъектности в обществе.
Маркс и Энгельс рассматривали процесс образования классов в обществе как процесс динамический. Государство, по Энгельсу, является результатом господства одного класса над другим, государство - это аппарат укрепления и сохранения господства одного класса над другими. Любое классовое общество возникает вокруг борьбы общественных групп за контроль над средствами производства и результатами труда. Естественно, сначала новые средства производства мало распространены в обществе и потому еще не имеют существенного влияния на производственные отношения в обществе. Однако с течением времени тех, кто использует новые средства производства, становится всё больше, новые производственные отношения необходимы новым средствам производства, а потому многим собственникам новых средств производства становится тесно в рамках старых производственных отношений. Дело вовсе не в том, что они гении все как на подбор, а а в том, что пирог уже давно поделили без них. Старый класс безусловно ничего не хочет отдавать, а новый хочет всё забрать себе. Неминуемо возникает конфликт интересов между классами. Однако, сам по себе новый класс собственников средств производства - капля в общественном море. Старых классов по отношению ко всему обществу тоже мало. Поэтому сами они никогда друг с другом сталкиваться не будут, всю грязную, а порой и кровавую работу по изменению общества под себя они передают более крупным общественным группам. У старого класса такой более крупной общественной группой будет государство и его карательный аппарат. У нового класса такого преимущества как государство нет, однако всегда есть класс тех, кто использует средства производства для реализации своей способности к труду. Этот класс при достижении соответствующего уровня распространения новых средств производства становится весьма крупным, то есть кулак из него вполне может получиться. Однако, если нет буквально потребности в боях на баррикадах, то никакого кулака новый класс не получит. У тех, кто станет кулаками нового общественного строя, есть и потребности, которые вынуждают их идти на крайние меры. Судите сами, каждая новая техническая революция приводит к росту однообразных, монотонных работ, которые при некотором уровне образования, даваемого обществом, способен выполнять обычный, среднестатистический член общества, т. е., проще говоря, мы с вами. В результате улучшения техники и технологий растёт уровень медицины, а это повышение количества выживших среди новорожденных, а, значит, и потенциальной рабочей силы. Таким образом, на рынке труда обостряется конкуренция, у собственников средств производства всё больше выбор. Этот выбор для работников оборачивается тем, что многие просто не могут получить свое рабочее место. Таким образом, напряжение среди работающих растёт. И на этом проблемы работающих не заканчиваются. Пока они слабо организованы, пассивны, собственник средств производства вполне может себе позволить выжимать из своих работников по максимуму, что он и делает.
Это опять ухудшает условия жизни трудящихся. На трудящихся продолжает давить и старый класс, господствующий в обществе. Таким образом, создаётся целая сеть объективных причин для начала активной борьбы со стороны трудящихся.
Возможность борьбы ещё далеко не является борьбой, для её начала трудящимся нужно объединение с одной стороны, но также понимание, а за что и против кого боремся. При соблюдении и этих условий и происходит активная фаза борьбы между новым классом собственников и старым. Пропаганду и даже в какой-то мере начальные фазы объединения, сама того не желая, берёт на себя буржуазия. В итоге, в буржуазных революциях (особенно ярко это показала французская) трудящиеся всегда добиваются чужих целей. Хотя Великая Французская Революция показала и иное: санкалюты и другие политические группы трудящихся в ходе борьбы классов начинают уже выступать самостоятельной силой, которая становится полностью враждебной буржуазии. Но к этому времени буржуазия уже успевает сформировать свой аппарат принуждения и насилия. Победивший дракона сам становится драконом.
Как эта концепция отражалась на деятельности Ленина до революции? Обратимся к его дореволюционным работам: подавляющее большинство их можно разбить на три категории:
Анализ положения сельского населения и процессов расслоения в деревне.
Анализ и разъяснение процессов утверждения капитализма в России
Указания по строительству и работе партии
Деревня в Российской империи к началу ХХ века стала местом пересечения множества интересов экономического и социального характера. Однако мало того, что деревня тогда и сейчас - это клубок противоречий, деревенское население - примерно 80% населения романовской монархии. Игнорировать те общественные процессы, которые происходят с такими массами, просто безрассудно для любой общественной силы. В это время деревня испытывала процесс поляризации и классового расслоения. На глазах Ленина в самом разгаре был процесс формирования целого класса - сельской буржуазии (куркулей), начавшийся ещё в конце 70-ых годов XIX века. Происходило всё по классической схеме: часть крестьян присваивала себе главное средство производства - землю, и она не была у них чересполосной: полоска плодородной и полоска негодной. Они целенаправленно скупали плодородные земли, вместе с тем их методы эксплуатации были эффективней государственных, что давало им возможность накапливать у себя капиталы. Конечно, способы организации труда у капиталистического крестьянина или куркуля, как его назовут позже, где-то были эффективней, чем у обычного крестьянина, но это лишь частичное объяснение появления куркуля как явления.
Скопление земли и средств производства у куркуля приводило к обнищанию общины, и часть крестьян, со временем всё большая, вынуждена была идти к нему в наем как батраки. Сам же куркуль уже не может обойтись без батраков, так как земли у него слишком много для обработки только своими силами и силами своей семьи. Таким образом, деревенский рабочий шёл рука об руку с куркулём в процессе формирования классов, один без другого появиться не мог.
В это время (1880-е) в промышленности России назревает переход к фабрикам. Буржуазия царской России стремиться насытить как растущий внутренний рынок, так и отхватить кусок в общемировом рынке. Очевидно, что мануфактура и иные малые промышленные предприятия просто не в состоянии добиться нужного уровня и стоимости производства. Массовое фабричное производство позволяло и налаживать массовый выпуск, и снижать стоимость продукции в разы, конечно, во многом за счет как улучшения производственных технологий, так и тотального ухудшения положения рабочих. Фабрики объединяли собою миллионы рабочих, так как фабрики, а точнее, отрасли буржуазной экономики становились всё более тесно связанными.
Класс - это не просто крупная общественная группа с общей историей, задачами в общественном производстве, а группа, сознающая себя как единое целое и имеющая свои цели в обществе. Были ли на начальном этапе деятельности Ленина и его соратников заметные организованные группы крестьянства и пролетариата?
Нет, их ещё не было. Причиной тому служило то, что крестьяне, например, были участниками очень примитивных производственных процессов, которые позволяли сохранять кустарщину и изоляцию одних сельских работников от других. Это отмечает и Ленин, указывая в различных работах по аграрному вопросу в России на то, что наиболее жёсткая эксплуатация происходит в отношении сельских рабочих, которые разобщены и не представляют собой единой силы.
Городские рабочие находились в куда лучшем положении для образования класса, так как сама буржуазия вынуждена была как можно большее количество рабочих задействовать в своих интересах как единое целое. Как единое целое хозяин фабрик и ущемлял своих работников, а иначе и не могло быть в силу единства самого процесса фабричного производства. Таким образом, первую фазу образования класса - борьбу всего трудового коллектива против фабриканта - рабочие прошли довольно быстро.
Медленнее прошли фазу единой борьбы рабочих отрасли с фабрикантами. Однако здесь помогала как пропаганда (в том числе и соратников Ленина), обращённая к рабочим как к единому целому, так и вынужденные действия самой буржуазии, когда массовые увольнения, штрафы прокатывались по всей отрасли. Хочешь или нет, а начнёшь вместе отстаивать свои же интересы.
Количество рабочих стачек (1899-1904), забастовок и т.д. росло по стране, развитие средств транспорта и связи, рост нелегальной литературы и прессы, позволяли рабочим знать, что борьба идёт по всей стране от Лодзи до Иркутска. Окончательно сформировали рабочих как национальный класс открытые вооруженные акции буржуазии, направленные не просто на подавление рабочих, а на уничтожение наиболее активных. Сама буржуазия поставила вопрос перед рабочими: или мы вас сделаем своими безмолвными рабами или защищайтесь. Здесь, конечно, помогла нелегальная пресса и печать, которая доносила, насколько могла, до всех уголков страны вести с фронтов уже классовой войны. В ходе событий 1905 года рабочими в первый раз был получен бесценный опыт: Ивано-Вознесенский совет хоть и смог проработать всего 72 дня, но показал рабочим: они сами могут управлять обществом и собою же. Это позволило революционным силам разъяснить рабочим, опираясь на их же практику, творческую и преобразующую задачу пролетариата перед обществом.
Ленин понимал, что партия, а ранее кружки, не могут заменить самостоятельного творчества пролетариата в общественной борьбе, но так же он понимал, что без организации и понимания своего места в обществе пролетариат станет всего лишь орудием чуждых и враждебных ему классов. Главная задача Ленина в период до 1917 года - помощь в организации и самоорганизации рабочего класса для борьбы с буржуазией, разъяснение характера предстоящей борьбы. Этим наполнена уже его работа «Что делать?», главная мысль которой в том, что партия и социал-демократические организации - не командиры рабочего класса, а его учителя и помощники в борьбе за новое общество.
Ленин всегда требовал и от рабочего движения, и от партии самостоятельности в принятии решений: не ждать, пока кто-то и что-то сделает за тебя, так как буржуазия, действительно, всё успеет сделать для тебя и за тебя, пока будешь ждать. Однако если партия - помощник в организации и проведении борьбы рабочего класса, то она должна быть с ним на баррикадах: от их замысла и до пусть самого жуткого поражения бойцов на баррикадах, ведь это буржуазия может призвать к борьбе и уйти в сторонку, а пролетариату и его партии нечего терять, кроме его цепей и некуда уходить.
Однако какова же по мысли Ленина и Маркса роль партии, если попытка пролетарской революции потерпела поражение?
Сделать это поражение условием победы новой революции. Именно так: ведь каждое поражение - это урок рабочим и партии об их ошибках в организации, тактике и стратегии. Грех не использовать такие тяжелые уроки. Тяжелый урок 1905 года был использован максимально эффективно: к 1917 году Ленину и его соратникам удалось организовать сеть организаций по всей стране, поддержавших технически и теоретически революционный процесс. Это были небольшие организации (не больше нескольких десятков человек), но в них было главное: они учились у своего же классового противника азбуке боя. Только хорошо пройденная наука самостоятельного выживания этих организаций до революции позволила большевикам и рабочему классу как господствующей силе в обществе выдержать российскую Гражданскую войну, успешно завершить период восстановления.
Пронесемся через 10 дней потрясших мир, ведь что должно быть дальше? Ленин понял одну простую и глобальную вещь: пролетариат, как и любой класс, должен быть уничтожен, в этом его историческая миссия перед человечеством, если хотите. Уничтожая себя, он перелистнёт классовую страницу истории общества. Что же для этого сделать?
Истребить физически буржуазию или сам рабочий класс вместе с ней? Ясно, что истреблять рабочих абсурд, хотя Пол Пот так и делал, но как главную цель ставить физическое истребление буржуазии - такой же абсурд! Ведь буржуазия - это не марсиане или особая порода людей, а люди, поставленные общественным процессом производства для управления средствами производства. Полный их контроль над ними предполагает и возможность владения ими, что весьма логично. Значит нужно изменять сам процесс общественного производства! Не только материальных благ, но и самого человека, его системы понятий.
Рабочий и другие участники производительного труда главные в производстве, пусть они управляют. Управление предполагает несение ответственности за происходящее на производстве, а не просто подчинение чужим распоряжениям. Но как нести ответственность за то, что просто не знаешь?
Это значит одно: рабочий должен знать процессы своего же родного производства, его проблемы. А значит, именно рабочий коллектив и его представители должны быть высшей инстанцией принятия решений на СВОЁМ ЖЕ производстве. Поэтому ничего иного Ленин и не мог предложить как последовательный коммунист, кроме создания рабочих органов управления производством типа рабоче-крестьянской инспекции. Потому образование человека тогда должно быть новым. Иначе как де он сможет принять в ответственность народное хозяйство?
Ленин считал, что школы - такая же часть народного хозяйства, как и народное хозяйство - часть школы. Задача школы, ВУЗа - вводить человека в наиболее современные и эффективные способы производства в обществе. Человек должен через школу и ВУЗ научится его организовывать, работать в нём и контролировать. Школа должна научить его не бояться быть архитектором и чернорабочим здания своей жизни и общества. Если же человек хочет далеко смотреть вперед, то он должен знать и историю средств производства, и отношений вокруг них.
Однако не в этом ли уничтожение классов? Разве не в том, чтобы организационно-экономически каждому участнику производства влиять с полной ответственностью на производство? Не в том ли уничтожение класса собственника средств производства и заключается, чтобы каждый, кто работает, сам и управлял? Нам кажется, именно в этом и есть главная ленинская цель и его завет нам.
Редакция надеется на продолжение сотрудничества с автором этого интереснейшего исследования.